– Настена, это ты приехала? – бодро закричали с участка, – Света, открой ворота, Настя приехала!
– Я не могу! Пусть Сережка откроет!
– Сережа! Сережа, открой, Настя приехала! Сережа! Ты что, не слышишь?
– Я сейчас открою, – раздался где-то поблизости решительный женский голос, и из кустов смородины выбралась молодая женщина в джинсах и майке. Выбравшись, она оказалась прямо перед носом у Кирилла.
– Здравствуйте, – сказала она и улыбнулась.
– Здрасти, – сказал Кирилл.
– Мусенька, привет, – за спиной у Кирилла произнесла Настя, – вечно тетя Нина какой-то шум поднимает. Я вполне могу сама открыть ворота.
– Я уже открываю, – ответила решительная Муся. Под мышкой у нее были грязные нитяные перчатки, волосы перевязаны косынкой, как будто банданой.
– Кирилл, это Муся, бабушкина помощница по дому. Муся, это Кирилл. Мой… друг.
– Я уже поняла, – сказала помощница по дому и улыбнулась. От глаз у нее разбежались морщинки. Кирилл с удивлением подумал, что она совсем не так молода, как ему показалось сначала, – теперь я Настина помощница по дому. Агриппина Тихоновна умерла. Настя вам, наверное, рассказывала.
– Рассказывала, – согласился Кирилл.
– Муся, почему Настя не заезжает? С кем ты там разговариваешь? А Настя где?!
– Тетя Нина, я здесь, не шумите!
Гравий захрустел по дорожке, дрогнули ветки старой сирени, и Кирилл даже отступил немного. После всех этих криков и громких указаний он ожидал почему-то увидеть маленькую верткую женщину в сарафанчике, а из калитки выступила статная красавица неопределенных лет – скорее молодая, чем старая. Она была гладкая, золотоволосая, как будто вся подогнанная, как корпус гоночной яхты.
– Настя? – спросила она строго, но посмотрела почему-то на Кирилла.
– Добрый день, – сказал Кирилл.
– Я сейчас заеду, – громко пообещала из машины Настя, – и нормально поздороваюсь. Тетя Нина, это Кирилл. Только ты сразу на него не бросайся, ладно?
– Это, конечно, не мое дело, – заявила золотистая и блестящая тетя Нина очень твердо, – но, по-моему, вы совершенно напрасно приехали, уважаемый. Я не знаю, зачем Насте понадобилось приглашать совершенно постороннего человека. Ей простительно, она все еще переживает смерть бабушки, но вы-то должны иметь понимание и такт!..
«Ого!» – подумал Кирилл.
– Перестань, тетя Нина! Я же тебя вчера просила!
Значит, вчера она выдержала еще и битву с родными, отвоевывая его присутствие! Это укрепило его в ненависти к большим семьям, а вслух он сказал со всей приятностью, на которую только был способен:
– Понимание и такт у меня начисто отсутствуют, – и улыбнулся, – и вы в этом скоро убедитесь, Нина Павловна.
Произошла некоторая всеобщая пауза, за которую Кирилл Костромин себя похвалил.
– Настя, заезжай, – спохватилась догадливая Муся, – ты в город сегодня-завтра не поедешь?
– Нет, наверное.
– Тогда