– Вкусно?
– Угу.
– Еще хочешь?
– Угу.
Я скормил ей с руки последнюю конфету. Прием нехитрый, но на нервных девушек действует расслабляюще.
– Не буду тебя больше расспрашивать ни о чем, – сказал я. – Хочу только предложить тебе конкретную помощь. У меня хорошая двухкомнатная квартира, я живу один. Если хочешь, поживи у меня, пока ситуация не разрулится. Обещаю, что приставать к тебе не буду, у тебя будет отдельная комната, и даже ключи тебе дам, проявлю высокое доверие. Кормежку тоже обещаю, кушай от пуза, обеспечу. Если согласишься, мы уйдем из больницы завтра утром, в восемь. Я оформлю историю болезни так, что никакие чистильщики никогда не догадаются, что ты здесь была. Даю тебе ночь на размышление.
– Я подумаю…
– Ну что же, думай. Спокойной ночи.
Я встал и пошел к двери. И уже выходя, услышал:
– Дмитрий Андреевич!
– Что? – я повернулся.
– Я согласна.
– Отлично.
Я кивнул и быстро выскочил в коридор, чтобы она не увидела моего лица, потому что на нем было написано идиотское счастье.
Получилось, о боже! Мне снова было о ком заботиться.
Если бы я мог, то пристегнул бы Женю к себе наручниками, чтобы она никуда не сбежала. Но спешить не стоило ни в коем случае. Девушка и так запугана насмерть, один неверный шаг – и все сорвется.
Подлизы, говорите? Что же, забавное название. Интересно узнать, что оно означает на самом деле.
Глава 4
Вы можете решить, что Женя досталась мне слишком легко. А еще вы непременно подумаете: как-то слишком просто девушка все выболтала. Вопрос стоит о жизни и смерти, она из породы каких-то особенных людей, на них охотятся, об этом нужно молчать, как партизану на допросе, а тут раз, и рассказала все первому встречному-поперечному…
Потому и рассказала, что смерть шла за ней по пятам, и положение ее было безвыходным. И проговорилась Женя, как выяснилось позже, не случайно, а намеренно, чтобы проверить мою способность работать мозгами. К тому же она почувствовала во мне заинтересованность, если не сказать больше. Подлизы все как один склонны к эмпатии – некому роду интуиции, сверхчувствительности, они воспринимают других людей тонко и в большинстве случаев безошибочно (в большинстве случаев, сказал я, но не всегда, увы, далеко не всегда).
А что касается того, что Женя мне досталась – вовсе не так. Тогда я думал, что до нашего с ней сближения осталось сделать лишь несколько шагов, и не представлял, насколько с ней будет сложно и даже мучительно.
Слава богу, что не представлял.
Утром я закрыл историю болезни Жени. Написал в эпикризе, что больная категорически отказалась от лечения, покинула отделение и выписана для дальнейшей терапии по месту жительства. Историю оформил на имя некоей Толстоноговой Елены Викторовны – так мы договорились с Женей. Чтобы концы в воду, стало быть. Проблем в этом не возникло – ни паспорта, ни страхового медполиса у пациентки не было, госпитализировали ее в экстренном порядке, пиши что хочешь. Правда, тогда я сам не был уверен,