Пройдя по этой улице, можно было выйти в лес, и сейчас с рюкзаком и в высоких резиновых сапогах он шёл именно туда. Какие-то кусочки действительности, выпадающие из его жизни, некоторое время назад чрезвычайно волновали, но потом он подумал, что это от старости и в его годы наверняка у всех случается склероз. Случалось ему удивляться, когда обнаруживал он себя где-то в неожиданном месте и совсем не помнил, как тут оказался и как ушёл оттуда, где находился незадолго до этого.
– Это не от старости, а от неосознанности, – часто повторяла ему Лариса.
Но он не прислушивался к таким её словам, полагая, что излишне она увлекается всякими мудрецами и философами.
– Эй, бабай, ты что ли? – услышал он своё прозвище юных лет.
Вздрогнул, остановился.
Присмотрелся к человеку, который его окрикнул. Смутно узнал. Подумал, как всё-таки безжалостно с людьми обходится время.
– Я, – отозвался в конце концов, потому как всё равно их никто не слышал, и можно было не стесняться канувших в прошлое кличек.
– Как поживаешь? – спросил встреченный.
Был он на несколько лет моложе Акима Аркадьевича, жил раньше в соседнем доме и знакомы они были по дворовой компании, хотя близко никогда не дружили. Да и вообще у Акима Аркадьевича близких друзей не было никогда.
– Нормально живу, – отозвался он, потому как что ещё ответить на такой вопрос.
– А Завалинка наш уже не живёт, умер, слыхал наверно?
– Откуда? Я же здесь только мимо хожу.
– Да вот, прошлой осенью…
Аким Аркадьевич не любил подобные разговоры, и поэтому пошёл быстрее, чтобы собеседник отстал, однако тот упорно хотел поговорить, и увязался за ним, пошёл следом.
– В лес что ли пошёл?
– Ага…
– Хм… Ты и раньше всё по лесам ходил… Любитель одиночества. Кикимора тебя там ещё не соблазнила?
– Я за грибами.
– Да, видел, продают уже… А помнишь ты раньше у нас всё в шестёрках был?
Аким промолчал.
– Правильно, в нашем-то Захолустье все способы хороши, чтобы как-то утвердиться в жизни. А ты, как я слышал, никогда ни в чём не нуждался.
«Нужда живёт не в кармане, нужда живёт в сердце», – вспомнил он слова Ларисы. Часто она говорила с ним по душам, и он решил впредь внимательней прислушиваться к её словам. В самом деле, надо каждый шаг в жизни делать осознанно, хотя много ли осталось у него таких вот шагов… Сколько он ходил по лесам – их было не перечесть, однако сейчас он имел ввиду шаги другие. Ещё подумал, как это обидно, когда тебя называют шестёркой, хотя впрочем за всю жизнь ни в каких ситуациях он не считал себя таковым. Просто жил, как получалось, а оказывается, со стороны это выглядело не очень хорошо.
Этот навязавшийся ему собеседник всколыхнул что-то давно умершее в его душе, и он даже не знал уже названия