Низкий рык огласил окрестности, и, не решаясь сделать первый шаг, шакалы опять попятились, но сзади уже поджидала я, и собаки, подпрыгнув, отскочили в стороны, когда услышали еще одно рычание. А я встретилась с настороженным и изучающим взглядом хищника.
Я видела окружающее его облако – черное с золотом, оно нервно подрагивало и ощетинивалось острыми лучами. Хотелось сказать, что я не причиню ему вреда, но нас прервали.
Один из шакалов, отпрыгнув при виде меня в сторону, угодил в своего сородича и от неожиданности прыгнул мне на спину.
Инстинкты захлестнули, и тяжелые челюсти сомкнулись на загривке пса. Визжа и нелепо размахивая лапами, он полетел и упал в рыже-палевую гущу.
На миг она замерла, а потом воздух пронзил протяжный вой, и клацанье желтоватых клыков.
Напружинившись, я выпустила когти в мягкую землю и приготовилась к отражению атаки, рядом, хлестко ударяя по бокам хвостом, возник Ратан. Мы коротко переглянулись и повернулись к врагам – один из них уже прыгнул, нацелившись мне на горло.
Ударом тяжелой лапы я отшвырнула его в сторону и схватила зубами следующего, слыша, как рычание Ратана заглушает треск ломаемых костей и визг собаки.
Я повернулась посмотреть, как у него обстоят дела и тут же почувствовала как шкуру на ноге вспороли острые клыки. Кажется, от моего рыка покачнулись деревья. Ратан сверкнул на меня глазами и, резко развернувшись и пнув в морды нескольких шакалов, одним прыжком оказался передо мной.
Тяжелые челюсти с хрустом смыкались на хребтах и шеях, лапы топтали, а когти рвали рыжие тела, я же, как могла, защищала тыл.
Сообразив, что перевес не на их стороне, один из псов задрал морду вверх и коротко взвыл. Противник начал отступать.
Ратан уже напружинился, чтобы их преследовать, но повернулся ко мне и, увидев, что я поджала лапу, остановился.
Я не возвращалась к человеческому облику, чтобы пока не вызывать вопросов, Ратан тоже не спешил обращаться. Подставив плечо и поддерживая, он помог мне дойти до ручья и, пока я пила, зализывал рану.
Я видела, как золотые лучи с черной окантовкой пытаются пробиться сквозь окружающее меня белое свечение. Почему-то образ пантеры не прятал, а наоборот, позволял видеть сияние спрятанного во мне магического дара. Но сейчас меня это не смущало. Я завороженно наблюдала за игрой света и цвета.
Черно-золотые стрелы окружали, пытались пробиться сквозь алмазную твердость света, когда же это не получилось, стали втягиваться обратно в окружающее Ратана свечение, цепляя при этом тонкие, ослепительно белые ручейки, и они охотно проследовали внутрь золотого облака. Я чувствовала, как энергия, покидая меня, уходит к Ратану и не жалела. Я хотела стать частью его, раз уж не могу впустить к себе.
Медленно, исподволь, они проникали все глубже, пока не достигли сердцевины и, сгустившись, не облепили Ратана сияющим контуром.
Словно что-то почувствовав, он передернул шкурой и недовольно проворчал.