– Думаю, да.
В клинике мне почти не приходилось говорить, за что мне и нравилась та работа. Но решив участвовать в уходе за пациентами в «Голубом хребте», я пытался пробудить свою давнюю мечту – помогать таким детям, как я, с нарушениями речи. Детям, что чувствовали себя глупыми и мучились каждую чертову минуту своей жизни. Мое заикание породило во мне эту мечту, но она умерла вместе с ним.
Кто захочет, чтобы его заикающийся ребенок лечился у заикающегося терапевта?
«Да никто, дубина», – услужливо подсказала Дорис.
– Вопреки местным слухам, – говорил Алонзо, – это не психиатрическая клиника. Никто из резидентов – резидентов, а не пациентов – не попал к нам из-за расстройств психики. Они все здесь из-за травм. В основном несчастные случаи. И все страдают от неизлечимого повреждения головного мозга. Наша работа – помочь им приспособиться к их новой реальности.
– Хорошо.
Алонзо откинулся на спинку стула, сложив руки на животе.
– Почему ты хочешь работать здесь, сынок?
Тысяча профессиональных, но неискренних ответов готовы были сорваться с моего языка, но… застряли.
Я медленно вдохнул и выдохнул правду.
– Я хочу помогать.
Алонзо прищурился, затем посмотрел на мое резюме.
– Ты довольно основательно закопался в той клинике. Чувствовал себя как дома?
«Сделал ее своим домом».
– Почему не пошел в колледж? Хочешь убирать за больными всю оставшуюся жизнь?
Я пожал плечами.
Он поджал губы.
– А ты неразговорчивый парень.
– Да.
– К счастью для тебя, болтливые сотрудники раздражают меня больше всего. – Он протянул руку. – Шутки в сторону, в этом письме говорится, что если я тебя не возьму, то я идиот. Джим Уилан, ты принят.
Я облегченно вздохнул и пожал ему руку.
– Спасибо, сэр.
– Зови меня «сэр» только перед Марджери, – подмигнул он. – В остальных случаях достаточно просто Алонзо. Я дружелюбный парень, но заправляю сложным заведением. У нас тут куча дополнительных правил вдобавок к основным, лишь бы обеспечить жильцам безопасность и комфорт. Нарушение их – это билет в один конец. Ты понял?
– Да, сэр.
– Тогда все в порядке. – Алонзо поднялся на ноги, и я последовал его примеру. – Давай подпишем документы, и выходишь в понедельник утром. В семь часов утра. Нормально?
Я кивнул.
– Я присмотрел дом в Бунс-Милл. Перееду на этих выходных.
– Хорошо, – сказал Алонзо. – Мне нужно, чтобы ты закрыл время завтрака, обеда, физических упражнений и послеобеденного отдыха. Будешь учиться прямо по ситуации. Мы потеряли двух парней одновременно, поэтому мне нужно, чтобы ты схватывал на лету.
– Сделаю все возможное.
Я подписал документы, и мы попрощались.
– В понедельник, в семь утра, – повторил Алонзо. – Ровно.
Я вернулся в фойе. Джулс покинула стойку регистрации, но помещение не было пустым.
Девушка