– Все это время я шел ко дну, впадал в уныние, ночами молча лил слезы и думал: что можно сделать, чтобы спасти нас от самих себя? Как спасти моих друзей, мой город, штат, страну, весь мир от этой обреченности? Как-то в поздний час я засиделся у себя в библиотеке и, проведя рукой по полкам, наткнулся на старую книгу Герберта Уэллса, из числа моих любимых. Его машина времени, как призрак, окликнула меня сквозь годы. Я это услышал! Осознал. Прислушался очень внимательно. Потом перенес это на чертежи. Сконструировал. Отправился, скажем так, в путешествие. Все остальное, как тебе известно, уже история.
Допив вино, старый путешественник открыл глаза.
– Господи, – зашептал репортер, качая головой, – боже правый. О чудо, просто чудо…
Внизу зрело людское неистовство – в садах, на окрестных полях и дорогах, даже в воздухе. Миллионные толпы все еще чего-то ждали. А как же великое прибытие?
– Такие дела, – сказал старик, налив вина своему гостю. – Вот я каков, а? Сам сделал машины, построил макеты городов, не забыл пруды, озера, моря. Воздвиг архитектурные ансамбли на фоне кристально чистых вод, поговорил с дельфинами, поиграл с китами, состряпал пленки, придумал мифы. Ох, сколько же потребовалось изнурительных трудов и тайных приготовлений, прежде чем я объявил дату, отправился в путешествие и вернулся с добрыми вестями!
Марочного вина больше не осталось. Людской ропот крепчал. Все, кто находился внизу, теперь смотрели на крышу.
Помахав им рукой, путешественник отвернулся.
– А теперь – быстро. Решайся. У тебя есть пленка с записью моего рассказа. Вот тебе еще три кассеты с новыми подробностями. Вот полная видеозапись моей вдохновенной аферы. Вот законченная рукопись. Бери, бери все, для будущих поколений. Передаю тебе права наследования, как отец сыну. Шевелись!
Когда Шамуэй вторично очутился в лифте, ему показалось, что мир уходит из-под ног. Он не знал, как быть, то ли плакать, то ли смеяться, и в конце концов издал торжествующий вопль.
Старик удивился, но издал точно такой же вопль – они как раз выходили из лифта, чтобы направиться к «конвектору Тойнби».
– Улавливаешь суть, сынок? Жизнь – это извечный самообман! Мальчишки, юноши, старики. Девчонки, девушки, женщины. Все преспокойно себя обманывают, а потом стараются, чтобы обман стал явью. Сперва придумают себе мечту, а потом все помыслы, идеи, силы направляют на то, чтобы ее осуществить. В конечном счете, все сущее – это только надежда. То, что кажется ложью, – это убогая необходимость, ждущая своего часа. Вот так-то. Точка.
Он нажал на кнопку, чтобы отодвинуть прозрачный футляр, надавил на другую, и машина времени заурчала, тогда он проворно забрался в кабину и сел в кресло пилота.
– Дерни последний рычаг, юноша!
– Но ведь…
– Небось, ты про себя думаешь: если машина времени – это афера, какого черта дергать рычаги? – засмеялся старик. – Так ведь? А ты все-таки дерни! Уж на этот раз все будет без обмана!
Шамуэй