На Свамиджи теплое оранжевое одеяние, оно смотрится на нем исключительно красиво. Его длинные белые волосы и борода искрятся в зимнем солнечном свете, и на его сияющем лице – мистическая безмятежность и непреходящая свежесть. Все мы снова и снова поражаемся его неземной красоте, которая спускается на физический уровень даже в возрасте восьмидесяти лет. Все его существо омыто сиянием духовного Завершения и источает божественность.
Заразительная безмятежность и безмолвная радость Свамиджи пронизывает всю атмосферу и, подобно аромату цветка, достигает всех окружающих. Так он сидит в своем божественном великолепии, в своей удивительной простоте, с полным смирением, лично общаясь с каждым человеком посредством своего мистического, сладостного безмолвия. Это редкий духовный праздник не только для наших глаз, но и для всего нашего существа. Это и есть сатсанг Шри Чандры Свамиджи. Возникает такое чувство, словно это происходило здесь всегда.
Обменявшись любезностями с некоторыми своими почитателями, как с близкими друзьями, он читает первый вопрос, берет свой блокнот, ручку и, опустив голову, начинает писать ответ. В это время прибывают несколько почитателей из Пенджаба. Они проходят к месту, где сидит Свамиджи, простираются перед ним и складывают у его святых стоп многочисленные подношения в виде фруктов и прочего, а затем возвращаются на свои места в задних рядах. Но Гурудев, бескорыстно любящий всё и всех, по-прежнему поглощен своим ответом, который он пишет в блокноте. Свамиджи, как кажется, пребывает в глубокой медитации. Кто-то из преданных сидит с открытыми глазами, кто-то – с закрытыми; для многих из них время, проводимое в ожидание его ответов, похоже на краткие периоды медитации.
В настоящее время прямо перед ашрамом идут большие строительные работы, связанные с капитальным ремонтом канала. Внезапно с ужасным шумом начинает работать бетономешалка, тут же добавляется грохот тракторов, перевозящих строительный материал. В разгар всего этого гама Свамиджи остается ничем не затронутым, он прочно укоренен в своем истинном центре, все его внимание сосредоточено на написании ответа. Он даже не моргает глазами. Кажется, будто отвлекающему шуму стыдно, что он не способен никак побеспокоить йогина. Свамиджи полностью пребывает своим собственным истинным Я, он не выказывает никаких признаков раздражения или беспокойства. Похоже, будто он чувствует себя сидящим далеко, далеко в уединенном лесу, поглощенный в глубокий покой своего Атмана.
Написав ответ, он внимательно перечитывает его, а затем осторожно передает блокнот одному из переводчиков,