– Я хочу поехать во Францию, ваше величество.
Изабелла слегка нахмурилась:
– Разве король Карл Восьмой пригласил вас на свое бракосочетание с наследницей Бретани или предложил вам службу в армии, которую, как говорят, он собирает для покорения Италии?
– Я не имею чести знать короля Карла Восьмого, ваше величество, – ответил дон Иниго, – и какую бы должность в своей армии он ни предлагал мне, я, конечно, не принял бы ее, так как это значило бы, что я пошел служить против своей государыни, горячо мною любимой.
– Зачем же ты направляешься во Францию, если ты не ищешь для себя нового господина, лучшего, чем мы?
– Я сопровождаю друга, которого вы прогнали от себя.
– Кого же?
– Христофора Колумба, ваше величество.
Повисла пауза, в кабинете короля едва слышно скрипнула дверь.
– Мы, слава богу, не прогоняли вашего друга, дон Иниго, – сказала в свою очередь Изабелла, не будучи в состоянии скрыть грусть. – Наш совет постановил только то, что условия, выдвинутые генуэзцем, непомерны и мы не можем принять их без ущерба для нас и для нашей власти. Если бы, дон Иниго, ваш друг согласился на некоторые уступки, то добрая воля короля Фердинанда и мое участие в этом деле позволили бы осуществить этот проект, который ваш друг сам обрек на неудачу.
Изабелла замолчала, ожидая ответа от дона Иниго, но он тоже молчал.
– Во всяком случае, – продолжила она, – даже если оставить в стороне вопрос о шарообразности земли, противоречащий текстам Священного Писания, вам должно быть известно, что выдающиеся ученые считают Христофора Колумба пустым мечтателем.
– Не надо быть мечтателем, ваше величество, – ответил племянник доньи Беатрисы, – чтобы уметь отстаивать свои надежды и свое достоинство. Колумб говорит о государстве, которое в десять раз больше Испании, и потому его притязания вполне соответствуют важности его замысла. Я его понимаю.
– Как ты можешь говорить такое! – прошептала донья Беатриса племяннику.
– Разве я, сам того не желая, сказал какую-то неучтивость? – спросил дон Иниго. – Я был бы весьма этим удручен.
– Нет, дитя мое, нет, все в порядке! – поспешно произнесла королева.
Потом, немного подумав, она спросила дона Иниго:
– Разве ты думаешь, что в мечтаниях этого лоцмана есть что-нибудь серьезное, то, что возможно осуществить?
– Я слишком несведущ, чтобы ответить вашему величеству по науке, – сказал дон Иниго, – но я отвечу вам по совести. Убеждение Колумба передалось и мне, и подобно тому как ваше величество дали обет не покидать Санта-Фе, пока не будет взята Гранада, так и я дал обет не покидать Колумба, пока нога его не ступит на неведомую землю, которую он хотел принести в дар вашему величеству и от которой вы столь неосмотрительно отказались.
– Но, – возразила Изабелла, пытаясь улыбнуться, хотя смелые слова молодого человека лишили ее желания это делать, – но если ты так веришь в замыслы генуэзца, для осуществления которых достаточно двух каравелл, сотни матросов и