– Да, уж! – искренне восхитилась феерической задумкой грамотейка Ирина Сидоровна, смачно сплюнула косточки яблока под ноги нахохлившегося грачом парубка. – В этом разе даже треска признает Крым российским. Ну, как, подавился? И причём тут мост «Привольный»?
В переносном смысле севший в лужу, украинец на самом деле стал давиться слюной от злобного возмущения. Пришлось заткнувшемуся на время Серго принять удар на себя и вспыхнуть газовой конфоркой:
– Мы на нём тренироваться будем. Отличная мишень для бомбардировки с неба или для подрыва с берега!
И завертелась карусель! Невольно выдавший в пылу полемики лелеемую самостийными гражданами мечту словоблуд внезапно подвергся тройному нападению. Сначала бойцовским кулаком ткнул сородича в пах Петро, затем Ирина Сидоровна вцепилась в украинский чуб кроваво окрашенными ногтями, а в довершении экзекуции сорвавшийся с поводка чёрный русский терьер укусил горемыку за локоть. Злонамеренно загнанный в конуру незваными гостями бесхозный пёс вдруг выскочил наружу, злобно рыча красным волком из собачьей солидарности с Патриотом. Украинцы дрогнули, позорно спрятались за любительское творение Антона Павловича. Обитатели дома Партизанского района Тщеты застыли в нерешительности чуть поодаль: то – ли в полицию бежать с экстренным сообщением, то – ли самим диверсантов вязать.
Создатель собачьей будки всё это время наблюдал за дворовой трагикомедией из окна своей комнаты, поскольку обладающая пышными формами супруга заслонила дверь своим телом до кульминации пьесы. Иждивенка блюла покой своего кормильца с тщанием нищей приживалки у богатой барыни. Но не доглядела! Из висящего на стене радиоприёмника в эту минуту забурлила разлившимся по весне водным потоком бравурная речь: «Дорогие горожане! Мост „Привольный“ построен! Речка Рада покорена!». Антон Павлович взлетел к потолку праздничным салютом, бросился к выходу и смял по пути жену разогнавшимся тарантасом. Выскочив на крыльцо, освободившийся из-под каблука супруги по уважительной причине мужчина заверещал вольной птахой на весь белый свет:
– Ура! Мы теперь едины. Бежим скорее мост открывать!
Обуявший обывателей восторг был сродни народному воодушевлению от очередной посадки в каземат российского казнокрада. Пенсионеры дружно повлеклись к правому речному берегу и впопыхах начисто забыли о посланцах самостийной страны. А те под водительством Максима Семёновича стали скрытно пробираться окольной дорогой в том же направлении. По мере продвижения на задворки Тщеты ряды горожан пополнялись новыми людьми, образуя под конец пути многоголовую демонстрацию. Наконец, взору потрясённых россиян предстало великолепное архитектурное сооружение, которое поблёскивало стальными конструкциями и искрилось светлячками под