Тинггардский оружейник просьбе не удивился.
– Ну, меч ей, положим, не нужен, – раздумчиво протянул он. – В ближний бой ты ее все равно не допустишь. Из-за куста прикроет? Самострел дам. Эй, воительница, хочешь самострел?
Самострел? Это что ж такое? Гризельда на всякий случай покосилась на Вольгу. Тот кивнул – соглашайся, мол.
– Да.
Загадочный самострел оказался обычным арбалетом. Только маленьким каким-то, с виду не грозным.
– В войну на острове было неспокойно, – сказал Вольга. – Бывали дни, когда на стены осажденного города выходили все его жители. Обычный боевой самострел слишком тяжел для женщины или ребенка. Этот с тех времен.
– Точно! – подтвердил Ратибор Добрынич. – Сейчас-то такой редко кому нужен. Несут, отдают. Я берегу. Не услышь Чернобог, опять… А ты, девонька, не стой. Сможешь сама самострел натянуть да выстрелить, признает он тебя – твоим будет.
Вышли на задний двор. Там стояли в ряд кряжистые колоды, обтянутые старыми, ни на что больше не годными бронями – оружие испытывать.
Встав у глубоко пропаханной в земле черты, Гризельда примерилась к арбалету. Тетива рукоятью как сама натянулась, болт лег ровно. Девушка прильнула щекой к арбалетному ложу. Вон в ту корягу выстрелю, с задранной вверх веткой…
…Шум. Штурм. Только успевай укрываться от стрел за зубцом крепостной стены, сжимая в руках новенький маленький – иной не по силам – самострел с уже взведенной тетивой.
В десятке шагов, – а показалось, совсем рядом, – ударилась о край стены осадная лестница. И сразу соскочил с нее громко орущий воин. На пути ему попался человек в барекском халате. Он помогал раненым. Враг схватил его, сорвал с плеча чужеземца сумку. Сверкнул над испуганно сжавшимся лекарем занесенный меч. Пальцы сами спусковой крючок дернули…
– Гляди-ка ты, умеет! – одобрительно проворчал оружейник Ратибор, рассматривая глубоко вошедший в колоду болт. – Ладно, рыжая, владей!
Когда выходили из лавки, Гризельда все же взглянула на колокольчик. Оружейник намудрил: вместо привычного бубенца над дверью был укреплен маленький шлем, на который сверху обрушивался меч-крохотулька.
Арбалет нес Вольга, ибо негоже женщине без нужды ходить с оружием. Поправляя на плече неподогнанный ремень, сказал вдруг:
– Нехорошо дарить девушке только самострел… – и, уцепив Гризельду под локоть, потянул к лавке торговца украшениями.
– Выбирай!
Привычно пропуская мимо ушей трели разбитного купчика о «красивых девушках, которые должны стать еще краше» (ага, знаю, сколь пригожа, умывалась сегодня, себя видела), Гризельда разглядывала предложенный товар. Дома она привыкла