– И я об этом помню, – кивнул Гуров. – И даю тебе слово офицера, что если вдруг это все вскроется, то я скажу, что шантажом вынудил тебя это сделать. Только, я думаю, бояться тебе нечего. Все эти люди работают в «Бониксе» – это оборонка, а там своя служба безопасности, так что со своих рабочих компьютеров они явно ничего противозаконного отправлять не могли, как и получать на них. Другое дело домашние компьютеры, но это тоже сомнительно. Я предполагаю… Только предполагаю, что кого-то из них могли чем-то шантажировать, но чем? Сын или дочь наркотиками увлеклись или с нехорошей компанией связались… Кто-то азартным игроком оказался и в долги влез… Фотографии в голом виде на каком-нибудь сайте появились… Внебрачный ребенок или вообще вторая семья на стороне. Словом, тут все что угодно может быть.
– Вы предателя ищете? – напрямую спросил Ежик. – Если все эти люди с оборонкой связаны, то вывод может быть только такой. – Гуров отвернулся и ничего не ответил. – Сделаю! – решительно сказал парень. – Я, конечно, тоже не подарок, но у меня прадед с войны не вернулся, и я помню, как бабушка плакала, когда о нем рассказывала. Когда это вам надо?
– Вчера, – кратко и исчерпывающе ответил Лев Иванович.
– Ну, вы тогда идите, а я, как закончу, так позвоню, – пообещал Ежик.
У Гурова на душе было погано, что он опять толкнул этого мальчишку туда, куда совсем не надо было, но что делать, если другого выхода не было. Он собрался заехать домой, когда позвонил Стас, и Лев Иванович, купив букетик первых весенних цветов, отправился в театр к Марии – ее расписание он помнил наизусть.
В театре Гурова все знали, и поэтому он спокойно прошел через служебный вход и направился в зал – там шла репетиция. Заметив его, режиссер только неодобрительно покачал головой – стараниями Марии все уже были в курсе того, что они поссорились, – и объявил перерыв, добавив:
– Строева! К тебе пришли!
Увидев мужа, Мария не стала гримасничать или еще как-то изображать недовольство, у нее и бровь не дрогнула, но вся ее фигура мгновенно стала прямо-таки излучать крайнюю степень негодования. Она медленно спустилась в зал, а Гуров пошел ей навстречу и, когда они встретились, она равнодушно спросила:
– Чем обязана?
– Маша, нам надо поговорить.
– О чем? – тем же тоном поинтересовалась она.
Мария говорила негромко, но их слышали все присутствовавшие, чьи уши, словно локаторы, были повернуты в их сторону.
– Давай отойдем, – предложил Лев Иванович. – Не стоит посвящать всех и каждого в наши проблемы.
– У меня нет никаких проблем, – поправила она его, но они все же отошли подальше, и она шепотом спросила: – Лева! Что случилось? У тебя глаза, как у больной собаки!
– Все потом, Маша. А сейчас я хочу тебя попросить об одном одолжении – тебе нужно встретиться с одной женщиной и выведать у нее все, что только возможно, о ее муже. Ее зовут Тамара Петровна Васильева, и она работает