– А раз знаешь, так чего меня спрашиваешь? – на удивление спокойно произнес похищенный.
– Где он все это хранит? Или уже дальше переправил… по назначению? – качок схватил собеседника за подбородок. – Откуда тебе все стало известно? Кто тебе помогал? Сколько там вас вообще?
Мужчина в старомодном пальто опустил голову, демонстрируя, что продолжения беседы не будет.
– Так что – значит, разговаривать с нами не желаешь? – недобро и вкрадчиво поинтересовался спутник качка. – И очень зря. Тут, в лесу, твоего геройства все равно никто не оценит. Да и сам ты сделан не из гранита и мрамора, а из мяса и костей. Когда мясо начинают рвать, а кости ломать, у человека срабатывает инстинкт самосохранения. И ты, поверь мне на слово, не исключение.
Похищенный молчал, глядя куда-то поверх головы блондина.
– Ну что?.. – В руках качка появилась резиновая дубинка полицейского образца. – Сам напросился.
Веснушчатый блондин извлек из кармана огромные плоскогубцы и процедил:
– Мы тебя предупреждали…
– А во-он в той рощице мы еще не были. – Худощавый подросток поднялся на пенек и заинтересованно взглянул на березняк. – Там уж точно полные корзинки белых наберем…
Магия осеннего леса пленила, ворожила и обволакивала. Утреннее сентябрьское солнце пронзало лесные кроны нежным золотистым светом. За можжевельниковыми зарослями курчавилась пожелтевшая березовая роща, перераставшая в крепкую чащу.
Бабушка с внуком неторопливо шли по лесу, то и дело останавливаясь, разгребая палками пожухлую листву в поисках грибов. Они бродили так уже с час, однако лукошки были почти пустыми: несколько черных груздей и подосиновиков, парочка поздних сыроежек. Видимо, лес основательно подчистили дачники, приезжавшие из Москвы на недавние выходные. А вот для жителей небольшого поселка дальнего Подмосковья грибная охота была не досужей забавой, но традиционным промыслом, серьезным довеском к скромным зарплатам. Связки сушеных боровиков продавались на московском шоссе у бензозаправок и придорожных мотелей, бесчисленные банки с маринованными маслятами и опятами прятались в подвалах, а кое-что даже перепадало и столичным заготовителям.
Под подошвами тихо шелестели опавшие листья. Солнце цвета лимона медленно поднималось над полуоблетевшими кронами. Лес постепенно просыпался. Над головами затенькала невидимая в хвое птица. У вечнозеленого можжевельника мелькнули полупрозрачные крылья бабочки-капустницы. В далекой пуще дятел принялся долбить ствол, и мерный стук гулким эхом разносился между деревьями.
По дороге в березовую рощу бабушка с внуком не нашли ни единого гриба – даже поганок с мухоморами почему-то не было.
– Смотри, тут кто-то на машине проехал, – подросток внимательно осмотрел изумрудный мох. – Наверное, и тут эти городские все повыметали!
– Внучок, а я вот что нашла! – Присев