– Тоже мне чай! – ворчала Карина два часа спустя, когда мы все собрались в Ириной комнате. – Не могла конфет подать! Или бутербродов!
– Между нами произошло обусловленное разностью культур непонимание, – пыталась объяснить Марина. – Это для нас, русских, «пить чай» означает лопать конфеты и все, что угодно, в огромных количествах. А она-то откуда знает? Сказали «чай» – дала чай.
– Все равно, – ответила Карина. – Я надеялась, что тут будет более комфортабельно!
Я подметила, что она любит такие словечки, как будто бы из рекламы: не «удобный», а «комфортабельный», не «особенный», а «эксклюзивный», не «модный», а «трендовый»… Но от комфортабельности наши комнаты оказались действительно далеки. Убогость обстановки была мелочью по сравнению с недостатком, который обнаружился чуть позднее: переодевшись в халаты и ночные рубашки, мы очень быстро поняли, что весь третий этаж – страшно холодный! Похоже, тут вообще не было отопления. А ведь Париж Парижем, но на дворе все-таки стоял январь и, хотя снега и не было, ночью температура должна была приближаться к нулю! Температура в комнатах напоминала то, что бывает у нас в сентябре-октябре, когда холода уже наступили, а отопление еще не включили.
Особую «прелесть» такого климата я вкусила час назад, когда пошла помыться с дороги. На ручке нашего душа была шкала, на которой выставлялась температура. Вот только вода на отметке 36,6 текла ледяная, а на максимуме 50 – чуть теплая. Мыться пришлось сидя: во-первых, чтобы не заледенеть (все-таки, если собраться в комочек, тепло испаряется не так сильно), а во-вторых, потому, что ванна стояла под самой крышей, и потолок над ней был скошенным, так что, двигаясь от одного конца ванны к другому, надо было все больше и больше наклоняться. Такие же скошенные, «чердачные» потолки были во многих из наших комнат, и Ира уже успела удариться головой.
Теперь мы сидели с намотанными на головы полотенцами, завернувшись кто в кофту, кто в одеяло, и думали, как жить в таких условиях. Было понятно, что все ехали отнюдь не за таким Парижем и ожидали чего-то совсем иного. Но что делать, как поговорить с Доминик и стоит ли вообще это делать, никто не знал. Как и в случае с чаем, смущение вместе с языковым барьером оказались сильнее чувства дискомфорта, смелых и инициативных не оказалось, и мы предпочли терпеть.
– Живут же они как-то сами в таких условиях, – сказала я.
– И к тому же мы приехали не сидеть в этом доме, а смотреть город! – поддержала Марина.
– Надеюсь, что в магазине теплее, – проговорила Карина.
– Еще две недели – и дома! – закончила Ира.
В общем, мы решили, что как-нибудь проживем, и разошлись по своим комнатам.
«Пять-десять минут полежу и прогреюсь», – подумала я, ворочаясь в ледяной постели.
К сожалению или к счастью, но сон пришел раньше, чем ушел холод.
Глава 3
Знакомство с Парижем
Утром кровать было теплой, но понежиться мне снова не удалось: надо было вставать, чтобы не опоздать на занятия в языковую школу.
Мы