…Когда месяца через полтора после регаты в редакции раздался звонок, один из тех, которые раздаются в ней каждый день, и чей-то радостный голос в трубку крикнул: «Игорь, идём!» – я не только не понял смысла сказанного, но и не сразу, скажем так, узнал звонящего.
– Прошу прощения, а кто говорит?
– Это же я, Артур!
– Какой Артур?
– С яхты «Аира»! Мы же с вами…
– Да! Артур! Теперь узнал, – я точно узнал его голос с характерной сипотцой, – как ваши дела?
– Дела отлично. Я же говорю, что идём!
– А куда?
– Как куда?! В Америку!
Теперь я наконец вспомнил, что тогда на регате Артур сделал мне предложение стать членом экипажа, который поведёт «Аиру» в Америку. Тогда я с ходу ответил, что всегда готов.
– Прекрасно! – сказал я. А что, интересно, произнесли бы вы на моём месте? – Есть какая-то новая информация?
– Да! Мне прислали подтверждение сделанного предложения!
– Здорово! А когда идём? – я понимал, что вопрос глупый, но ничего более умного в голову как-то не приходило. Автоматически посмотрел на календарь и взял ручку, чтобы вписать мероприятие в свой план сдачи материалов.
– В следующем году Америка отмечает своё 500-летие. Выходить надо в апреле, то есть на сборы у нас целых полгода.
– Отлично! – с досадой отбросил я ручку из-за её бесполезности в данном случае. – Тогда нужно встретиться и обо всём переговорить.
Мы договорились о дне и времени встречи. «Да, – подумал я, – ты, Гулевич, ввязался опять в какую-то историю». И, скорее всего, здесь попахивает авантюрой. Ладно, тем интереснее. Надо заняться морским словарём и постепенно привыкнуть к тому, что брага – это не то, о чём сейчас подумало подавляющее большинство человечества, а канат, которым опоясывают судно при вытягивании его на сушу и для буксирования при волнении. А херброкет – плоскость, да, да, именно плоскость в носовой части судна, образуемая чиксами и ограниченная сверху и снизу двумя регелями. Вот оно как. Ё!
Рубен Баятан, владелец и капитан яхты «Аира»
«Аире» было дано только шесть месяцев на сборы. Нереальных шесть месяцев на нереальные сборы.
Только 3 декабря мы обозначили себя первой публикацией о переходе