– Я э-э… не бунтую.
– Уже не важно, – отмахнулся Хасина. – Тебя – пороли?
– Расскажи, как это было?
– Участвовал в каком-нибудь мятеже?
– Или на мелком воровстве спалился?
– Ни на чем я не палился, – отмахнулся Энди. – А пороли меня всего один раз э-э… в молодости э-э… когда я работал учеником алхимика на Герметиконе.
– И сильно сей опыт помешал тебе в жизни, месе карабудино?
Алхимик наконец понял, что обрадованные возможностью развлечься друзья просто так не отстанут, и перешел в контратаку:
– Альваро, никак не ожидал, что ты э-э… убежденный сторонник телесных наказаний. Это разве не флукадрук?
– Когда-то я считал телесные наказания несомненным доказательством человековской дикости, но с течением времени понял, что в этом инструменте заложен определенный смысл, – важно ответил Хасина. – Тщательно и беспристрастно проанализировав доступную информацию, я убедился, что в некоторых случаях подобное воздействие необычайно эффективно. Ты, Мерса, не медикус, но наверняка слышал аксиому, что яд в разумных дозах оказывает положительный эффект. – Альваро с наигранной печалью оглядел офицеров. – Человеки несовершенны, говорю вам как сторонний и нейтральный наблюдатель, человеков следует улучшать.
– Не такой уж ты нейтральный, – громко заметил Энди, поправляя очки.
– Это еще почему?
– Давно хотел спросить: в чем цель твоих э-э… исследований? Что будет, когда твоя раса соберет достаточно сведений о человечестве?
Контратака удалась: разогретые пивом офицеры охотно переключились на новую тему и принялись забрасывать медикуса каверзными вопросами:
– Вторжение?
– Ты будешь нас вешать?
– Альваро, брат, за что?
– Хасина, я всегда был добр к тебе.
– Жалкие, жалкие человеки, – усмехнулся медикус. – Вы способны мыслить исключительно насилием.
– Ты вроде не возражал против телесных наказаний. Почему бы тебе не согласиться с массовыми убийствами?
– Вы убьете всех или оставите немного рабов?
– Чтобы кто-то возделывал для вас поля.
– Я не хочу быть рабом.
– Или вы нас съедите?
Альваро помолчал, хлебнул ароматного пива, после чего добродушно продолжил:
– Посмотрите на меня, человеки, посмотрите и убедитесь, насколько развита моя раса. Постарайтесь понять, гвини патэго, что мы образованны, умны и миролюбивы. И лишь благодаря нашей невероятной доброте вы до сих пор засоряете Вселенную своей жалкой цивилизацией.
«– Пораскинь мозгами, Мерса: человеки открыли десятки пригодных для жизни миров, но не освоили и сотой части Вселенной. Да что там сотой – миллионной! Вы ползаете по малюсенькому уголку необъятного, а пыжитесь так, словно положили в карман все существующие звезды. Вы не встретили разумных и, гвини патэго, решили, что являетесь