– В отделении интенсивной терапии. Часы посещения здесь ограничены, но Ева может наблюдать за ним через окно палаты. Если ее нет в комнате ожидания, посмотри в холле.
– Вы со мной пойдете?
– Нет. Еве сейчас нужны самые близкие. Поеду в отель. Отнесу в номер твои вещи. Когда закончишь здесь, позвони, и я за тобой приеду.
– Спасибо. – Джейн повернулась и направилась к входу.
– Скажи, а как ты сама воспринимаешь всю эту историю с Бонни? – спросила вдруг Кэтрин. – Знаю, это не мое дело, но мне любопытно. Ты сказала, что вся ваша жизнь подчинялась одному: поискам ее убийцы. Тебе, как приемной дочери, наверное, было трудно принять такое положение.
Джейн покачала головой.
– Я пришла к Еве, уже зная, что для нее самое важное. Я не была ее дочерью – я была ее другом. Мне вполне этого хватало. Разве можно просить большего?
– Некоторые на твоем месте были бы более требовательными.
Джейн вскинула брови.
– Вы, например?
– Нет. С другой стороны, в твоем возрасте я бы, пожалуй, вообще не приняла никаких отношений. Я была чертовски независимой. Кажется, такой и осталась.
– Ева не такая, как другие, – возразила Джейн. – Вы ведь с ней тоже близки сейчас.
Кэтрин улыбнулась и повернулась к парковке.
– Ты права. У нас с тобой больше общего, чем я думала. Ева – солнце, вокруг которого мы все обращаемся.
Проводив машину долгим взглядом, Джейн направилась к центральному входу. Ноги как будто наливались свинцом. Она шла к Джо, для которого каждая минута могла оказаться последней. Она шла к Еве, которая могла вот-вот потерять мужчину, придавшего смысл ее жизни.
Как она воспринимала поиски Бонни? Отвечая на вопрос Кэтрин, Джейн сказала то, что и должна была сказать, произнесла правильные слова и даже не соврала. О чем она умолчала, так это о своем страхе за Еву и Джо. О том, как нелегко было смириться с тем, что они подвергают себя опасности. Она понимала, что иначе они не могут, но в глубине души всегда хотела только одного: чтобы поиски закончились как можно скорее.
Чтобы Ева отпустила Бонни.
Господи, и чтобы Бонни отпустила Еву.
Ева медленно прошла по коридору к палате интенсивной терапии.
Скоро она снова увидит Джо. Бледного, с осунувшимся лицом. Лицом, словно высеченным на надгробии. Лицом, которое пугает ее до смерти.
Но еще страшнее не видеть его вовсе и представлять, что он уходит навсегда, а ее нет с ним рядом.
Она должна быть там. Всегда. Рядом с Джо.
Если бы только Господь оставил его с ней. Если бы только Джо, если вернется, все еще хотел видеть ее рядом. Память снова вернула ее в их последний день в коттедже на озере. Как он стоял и смотрел на нее, когда она сидела на качелях.
«Я нелегкий человек. Для меня это естественно. Но так же естественна моя любовь к тебе».
И для нее естественна любовь к Джо.
Пожалуйста, Джо, поправляйся. Очнись.
– Добрый