– Уеду на время. – Я пристально поглядела на Мэтта, желая, чтобы он прочитал мои мысли и понял: это последнее, чего я хочу, но просто не знаю, что еще предпринять.
– Наверно, так будет лучше, – ответил он, не глядя мне в глаза.
От этих слов мое горло сжал спазм, и я с трудом выдавила:
– Пойду соберу вещи.
Однако даже мне было очевидно, что решимость моя слаба и рухнет, стоит лишь ему попросить меня остаться. Он не попросил. Я молча побрела наверх паковаться, стараясь, чтобы гордость не выскользнула из ладоней и не разбилась.
С тех пор прошло четыре месяца. Между нами установилось шаткое статус-кво, мы все еще передавали друг другу Бренуэлла, вместе платили ипотеку, но не говорили по душам. Не знаю, поздно ли склеивать брак. Не знаю даже, с чего начать.
Иду за Мэттом в кухню, а Бренуэлл цок-цокает когтями по ламинату. Прислоняюсь к столу, на котором когда-то резала овощи к ужину.
– Ты как? – спрашивает Мэтт.
Пусть он выглядит не как мой муж, но от его хрипловатого голоса у меня по-прежнему екает сердце. Он встревожен, это слышно по каждому слову.
– Ничего, – говорю я, подразумевая «плохо».
Он прекрасно меня знает и все понимает. Делает шаг вперед, однако нерешительно останавливается. Руки беспомощно висят вдоль тела.
– А ты меня…
По голосу я понимаю, что он пытается встать на мое место. Вообразить, как бы он себя чувствовал, если бы мое лицо казалось ему сейчас совершенно чужим. Качаю головой.
– Но… – Он замолкает.
Хотел сказать «это по-прежнему я».
Чувствую подтекст: «Как ты можешь меня не узнать?» Раздраженно потирает пальцами подбородок. Характерный, такой знакомый мне жест, хотя с тех пор, как он сбрил бороду, прошли годы. Он все еще мне знаком. И это единственное положительное ощущение за последние дни. Внутри поднимается желание уткнуться ему в шею, ощутить его пряный запах. Не все потеряно.
– Что случилось? – спрашивает он.
– Сама не знаю. – Дотрагиваюсь до шишки на голове. – По-моему, я упала.
Я говорю то, что он хочет слышать, во что я сама хочу верить, потому что иной вариант невыносим для нас обоих. Меня изнасиловали. Кто-то, с кем мне вообще не следовало встречаться.
– Я хотел тебя навестить, но, по словам Бена, ты никого не хочешь видеть.
– Да, совсем вымоталась. До сих пор не пришла в себя. У меня больничный на две недели, и врач сказал, что, может быть, еще продлит. Зависит от того, что скажет другой специалист.
Зевота, которую я сдерживала, прорывается наружу.
– Как жаль. Вид у тебя совсем разбитый. Пойду