Беспощадный к магам-отступникам, Лернов сам удивился, как быстро сошелся с новым главой блюстителей. Константин Васильевич превратился для него из соперника в «уважаемого коллегу», а потом и в «дорогого друга». Подобные отношения между генерал-прокурором и магиссимусом нравились далеко не всем. В другое время это забавляло, давая повод друзьям поупражняться в интригах. Теперь было, мягко говоря, не до игр.
Помощник принес горячий чай, мешочки с добавками, кружку для генерал-прокурора и удалился. Аркадий Ефимович на правах хозяина тут же взялся за дело.
– Как обычно, пару смородин и побольше земляники? – проявил догадливость магиссимус и подкрепил ее полуулыбкой.
– Совершенно верно, сударь мой ректор, – благосклонно кивнул генерал-прокурор и также сдержанно улыбнулся.
Еще несколько минут всесильные старцы наслаждались напитком и теплом горящих поленьев. Первым прервал тишину Вангардов:
– Аркадий Ефимович, мне передали вашу убедительную просьбу нанести вам визит. Прошу простить за столь неурочное время, но дела не отпускали меня раньше. Сейчас, в конце года, их особенно много. Но, слава богу, я у вас и преисполнен интереса, чем скромный и преданный слуга Его Величества может быть полезен другому, – выразительный взгляд, – не менее преданному слуге государеву.
– Ваше высокопревосходительство, – нарочито мягко ответил Лернов, отставил кружку на столик и покинул кресло. – Как вы совершенно верно изволили заметить, мы оба состоим на службе Его Величества. Но сегодня я пригласил вас в мою скромную обитель. – Магиссимус подошел к двери, плотно прикрыл ее и сделал несколько охранных пассов над замком, – чтобы обсудить одно весьма деликатное дело, касаемо моей дальней родственницы… – Проход к окну, такое же незаметное колдовство над ставнями. Магиссимус замер на несколько секунд, будто прислушивался, и продолжил совсем другим тоном: – Плохо дело, Константин. Извини, что вытащил тебя сюда, но так, мне кажется, надежнее. Ты знаешь, что творится во дворце? Тебе что-нибудь известно о природе государева недуга?
– Никогда не задавай допрашиваемому более одного вопроса. Так ему труднее выкрутиться. – Вангардов продолжал сидеть в кресле и потягивать чай из кружки, будто вопросы касались не его. Аркадий знал эту привычку друга, потому терпеливо ждал, когда тот продолжит. – Про дворцовые дела мне ведомо. Михаил плох. Счет пошел на дни. Сенат возложил на меня задачу по соблюдению законности передачи власти.
– Кому? – непроизвольно задал вопрос Аркадий Ефимович, чем вызвал удивление на лице Вангардова.
– Цесаревичу, разумеется, да продлит Господь его дни. Мальчику уже шестнадцать. Он умен не по годам. Вежлив, обходителен. А как он музицирует!