– Кто здесь? Ты кто? – спросила её старуха, опираясь на старую лыжную палку и поправляя старый замызганный платок, надетый маленьким концов наверх.
– Здравствуй бабушка, это я, Ирина. Я приехала, навестить вас. Как твоё здоровье – почти прокричала Ирина.
– А что? Ждешь наследства? Не дождешься… Ещё жива… – покаркала старуха, поворачиваясь уйти, потом немного подумала, обернулась и спросила:
– А что? Что случилось или деньги нужны, так у нас нет их. А что привезла? Может конфетки и чай есть, а то надоело траву заваривать, а?
– Да, бабушка, я тебе гостинцы привезла – сказала Ирина, намереваясь войти в дом.
– Туда не ходи, не надо… Там гости, со вчерашнего ещё не вставали, пойдем в баню… Я там теперь… – почти прошипела от злости и безысходности старуха, поманив её за собой.
Ирина пошла за ней, а кошки потянулись за ними.
Баня, была переделана под маленькую избушку с печкой и лежанкой. В углу стоял маленький стол, покрытый старой клеёнкой, на нем стояла грязная сковородка, с остатками жареной картошки и кружка с остывшим чаем.
– Ну, что привезла? Сейчас чайник поставлю. Проходи. Вот теперь тут живу. Без бани живу. Так и моюсь в тазу. А твои совсем спились. Отец то плох. Не жилец, а туда же. Вот умрет, матери жить не на что будет. Что пенсия у нас колхозная, слезы, две бутылки и 3 буханки и всё – проскрипела бабушка.
Ирина села на лежанку с грязным тряпьём. Ей вспомнилось её общежитие и чистая свободная комната, прачечная и душевая. Оно ей показалось раем. Жизнь дала ей возможность выбраться из этой жизни.
– Ну, чего молчишь? Что не нравится? Как там мой братец поживает, убогий, а всё еще живёт? Чё привезла, давай… – тихо сказала она и поспешно сглотнула слюну.
Ирина достала карамельки и чёрный байховый чай, а также сливочное масло в стеклянной пол-литровой банке, иначе бы растаяло, немного колбаски и плавленые сырки. А еще она для бабушки купила простые хлопчатобумажные чулки, сорочку и платочек.
_