К полудню городские ворота пересек оружный всадник на взмыленной лошади. Усталый, заиндивевший в дороге, он воротной страже предъявил тавро князя. Спросил:
– Воевода на месте?
– Где ж ему быть? В теремном пределе. – Откликнулся старший, распорядился. – Шагира. Проводи гонца.
Поторапливаясь, но ведя лошадь в поводу, воин пошел за провожатым, ловя на себе любопытные взгляды местного населения занятого повседневными делами, отмечая, что узкими, засыпанными снегом улочками и высокими оградами подворий, в отличии от стольного града, Быхов схож на большое селение, укрепленное стенами. Так-то оно в общем и было. Пограничье. В центр вышли, попали к широкой площади с храмовым сооружением, напротив которого, считай вровень, возвышалась внутренняя крепостица наместника. Терем, защищенный заборолой – стенами из широких дубовых плах в полтора роста человека с конем, и вся площадь, от снега очищены.
– Пропустить! – последовал приказ.
Гонца провели в светлицу наместника. Громовик отвык от политесов, протянул руку велел:
– Давай!
Читал присланную князем грамоту, не обращая внимание на застывшего статуей посланца. Такую весть давно ожидал. Князь Ангар сообщал своему вассалу о неспокойной обстановке на восточных и южных границах княжества. А самое главное, на землях княжества расположились два вольных города, Реян и Задора, лишь номинально подчиненных князю, плативших ему налоги и при нужде поставлявших в дружину городские полки. Боярство этих городов частенько вело свою политику, балансируя на грани предательства интересов Ангара. Сношение верхушки Задоры с княжеским домом Дубашей, насторожило князя, заставило искать ответы на скользкие вопросы относительно тамошней знати. Тревожила неустойчивая политика вольного города, от которой до удара в спину, всего лишь один шаг.
Желая повлиять на тамошних бояр, Ангар поехал в Задору. Но там его ждала неудача. Ворота город перед своим князем не открыл, а бояре распустили слух, будто Ангар приехал отобрать у города его вольности. Воротившись с пути назад в Турислав, князь собрал вече на владычном дворе и, внося жалобу на Задору, объявил:
– Ничего злого против вольного города я не замышлял, а верхушка боярства и сами горожани меня обесчестили. Считаю пора наказать зарвавшегося вассала.
Вот так! В письме великий князь приказывал Громовику снарядить сына в дорогу и как можно скорей отправить с охраной в столицу. Пора в княжестве кое-что подправить, стол Задоры ожидает своего юного князя.
Старый боярин призадумался