– Шутите? – усмехнулась мадам Гошри. – Это хорошо. Здоровая ирония – это просто замечательно в вашем положении.
Я разом поникла. У мадам явный талант задевать тонкие струны души, даже не говоря ничего плохого.
– Обиделись? – тут же спросила она. – Зря. Не стоит. Кто знает, сегодня я поддеваю вас, а завтра вы станете полновластной хозяйкой и уволите меня.
Открытость, видимо, тоже была отличительной чертой модистки. Но, как ни странно, она мне нравилась. Редко можно встретить столь честного человека. Вернее, не человека, шаенку.
Женщина подала руку.
– Спускайтесь. Все мерки я сняла. Нижнее белье сделаем из шаенского кружева, оно тончайшее и на вас будет смотреться великолепно. Его мы успеем сотворить уже к вечеру.
– Ага, – вздохнула я, непроизвольно краснея. – Господин точно оценит.
Мадам хмыкнула.
Я спрыгнула с табуретки. Модистка собрала бумаги с записями, передала горничным, тут же вышедшим из комнаты. Мадам Гошри посмотрела на поникшую меня и покачала головой. Протянула руку, прикасаясь к моему подбородку. Я подняла на неё лицо.
– Улыбайтесь, моя милая, – проворковала модистка, доверительно смотря на меня. – Радуйтесь каждому дню. Господин Астеш суров, но никогда не обидит слабого, а тем более женщину. Особенно ту, которая делит с ним ложе. Но даже если вас так сильно тяготит то, кем вы являетесь в этом замке, не стоит надумывать, а просто постарайтесь быть милой. Вам это идет. И кто знает, может, участь ваша сложится не так уж плохо, как вы себе уже нарисовали в воображении. Никогда и никому не известно, как повернет судьба. И королевами в сказках не всегда становятся принцессы.
Я горько усмехнулась.
– Я далеко не в сказке, и королевой мне здесь точно не стать.
Мадам Гошри загадочно улыбнулась.
– Кто знает, кто знает. Разве та, кто владеет сердцем господина, не королева для него? А у вас для этого все данные.
Подмигнула и, отвесив книксен, удалилась.
А я осталась стоять.
Все данные. Вот спасибо. Я не знаю, как избежать участи быть рядом с генералом, а у меня, оказывается, все данные. Тяжко вздохнула, смотря, как в комнату входят уже другие две горничные и с ними Сахли.
Камеристка смерила меня хозяйским взглядом и слащаво произнесла:
– Что ж, будем приводить вас в порядок, леди Киара.
«Красоту» с меня Сахли смыла быстро. Вытерла, закутала в халат и вывела в комнату. Работа с модисткой заняла много времени, и день уже уверенно клонился к вечеру. Мое настроение вместе с этим клонилось к полной безнадежности.
Даже то, что ужин мне принес Дарьер, не слишком порадовало. Хотя, признаюсь, стало легче от его отеческих объятий и ласкового:
– Как вы, моя леди?
Я вздохнула. Прильнула к худощавому плечу. Как же хотелось расплакаться. Рассказать, что мне страшно и горько от мысли, что уже сегодня вечером его леди попрощается с честью и станет… У меня даже в мыслях не получалось признать, кем я стану. Но нет, я не