– Очень приятно, господа, – улыбнулся исправник. – По чести, не ожидал вас так рано.
Ивану Дмитриевичу нравились бесхитростные люди, к которым он с первых минут знакомства отнес и Константина Николаевича. Тот в самом деле был таковым, иногда удивляясь себе, как соизволил дослужиться до такой должности. Ведь столько было рядом локотков, которые норовили отодвинуть в сторону, чтобы самим занять не столь уж хлопотливый пост первого уездного полицейского начальника.
– Может быть, чаю с дороги? – исправник указал на исходивший из трубы самовара едва заметный дымок.
– Благодарю, Константин Николаевич, – имя и отчество Путилин подсмотрел в уездном справочнике, никогда не мешает поинтересоваться заранее. – Хотелось бы сразу приступить к делу, время, знаете ли, дорого.
– Понимаю, – Колмаков водрузил на голову фуражку. – Тогда прошу следовать за мной. Здесь не далеко.
Поднявшись на дебаркадер, они прошли вдоль вокзала, на котором начали собираться пассажиры в ожидании поезда. Спустились по трем ступенькам на дорожку, ведущую вначале вдоль железнодорожной колеи и через десяток саженей сворачивающую в заросший невысоким кустарником лесок. Хотя солнце давно дарило земле теплые деньки, почерневший снег все еще лежал отдельными островками, прячась от лучей в редкой тени зазеленевших веток. Полицейские прошли вперед, там стоял часовой. Видимо, охраняет место преступления, промелькнуло у Ивана Дмитриевича.
– Я поставил полицейских, чтобы никто не затоптал место преступления, – словно прочитав мысли Путилина, повернул лицо исправник.
Путилин ничего не ответил, только кивнул.
– Вот здесь и нашел Степанов, служащий станции, тело. Живет Степанов недалеко, ходит иногда этой дорогой, – пояснил Константин Николаевич.
– Могу я с этим Степановым поговорить и услышать рассказ из первых уст? – поинтересовался Путилин.
– Непременно.
Тело лежало в нескольких саженях от тропинки, под кустом с набухшими на ветвях почками. Новая жизнь скоро должна расцвести яркими красками, а под ней обезглавленный труп. Доктор давно закончил осмотр и теперь ходил, то и дело нервно поднося ко рту папиросу. При приближении урядника и столичных агентов двинулся к ним навстречу, поздоровался.
– Впервые сталкиваюсь с такой жестокостью, – доктор вытер со лба пот, – убитому не более пятнадцати-семнадцати лет, лишен жизни явно не здесь, а принесен сюда, раздет, – он указал рукою на голое тело… – и отрезана голова.
– По каким приметам вы заключили, что убит не здесь? – Жуков полез с вопросами вперед начальника, за что был награжден вполне красноречивым взглядом.
– По тому, молодой человек, крови вытекло мало, отсюда делаю вывод, что убит этот мальчик явно в