И надо сказать, что люди творческие – будь то живописцы или писатели, ювелиры или парфюмеры, актеры или историки, – все они, единожды почувствовав атмосферу авантюры и триумфа, сенсации и успеха, остаются верны ей навсегда. Очень часто одна авантюра их жизни сменяется другой, за ней следует третья, а потом и четвертая. Да и кто сможет их пересчитать? И все эти авантюрные события настолько ярки и захватывающи, что требуют каждый раз своей особой истории. Так вырастает цепь приключений, из которой строится судьба творчества.
К тому же часто события начинаются в одном веке, а заканчиваются века спустя. Поэтому авантюры и приключения, о которых идет речь в книге, невозможно было разместить в хронологическом порядке. Да и то – какая хронология у блестящих авантюр?!
Зато они интересны – то волнующи, то мистичны, то поразительны, а то и трагичны. Но всегда и во многом поучительны, особенно для потомков.
Словом, читайте, не пожалеете. Потом еще и знакомым сообщите – блеснете даром рассказчика захватывающих историй.
Хранитель монастырских тайн, или Неразгаданная смерть Антонио Корреджо
Смерть великого живописца итальянского Возрождения Антонио Корреджо до сих пор остается загадкой. Но существует устойчивое предание о том, что все связано с сокровищами старинного монастыря и древними айнами. Ох уж эти сокровища и тайны!..
Пармские страсти
Голова гудела, руки и ноги саднило. Наверное, он до крови ободрал их, когда падал. Ох нет, он не падал – его столкнули. В темноте. В овраг на острые камни. Он должен был разбиться насмерть. Но остался жив…
Антонио Корреджо вздохнул и поднялся, пошатываясь. Темные дела начали твориться кругом. А все из-за проклятых монастырских тайн! Ох, не надо было ему браться за странные росписи обители Сан-Паоло.
Говорят, в старые благословенные времена монастыри были местами покоя и уединения. Конечно, может, так и было в богатых Флоренции и Венеции. Хотя ныне и там свары. И везде одни разговоры – про деньги, которых вечно не хватает. Ну а в пармских монастырях, где чаще всего работал Корреджо, и всегда было неспокойно. Да и откуда взяться покою – вся область Эмилия, в которую входят и Парма, и деревушка Корреджо, вечно служила разменной монетой в территориальных распрях, переходя из рук в руки. За земли спорили то французы, то Рим. И только в 1530 году все определилось – Эмилия вошла в Папскую область.
Но в нынешнем, 1534 году стало совсем худо. На дорогах появились разбойники и грабители. И как только не боятся Божьего суда?..
Кряхтя и постанывая, Антонио открыл замок своей двери. Напавшие на него даже ключи не взяли. Выходит, охотились не за его имуществом. Значит, и не разбойники, и не грабители. Но кто тогда?..
Голова гудела, ноги еле держали Антонио. Ничего! Он отлежится. Он выздоровеет. Дрожащими пальцами художник задвинул за собой засов, – вот он и дома. Никогда раньше жители деревушки не запирались изнутри – у них и брать нечего. Корреджо всегда славилась тишиной и порядком. И вот настали лихие времена. То разбойники, а то и похуже.
Неделю назад в округу понаехали какие-то особые папские дознаватели. Хватали народ прямо на улицах, тащили на допрос. Интересовались слухами о женской обители Сан-Паоло, что в Парме. Тоже мне тайны! Да вся округа уже пару месяцев судачит, что после смерти матери настоятельницы из монастыря пропали все накопленные веками богатства, все дорогущие пожертвования. Куда делись – никому не ведомо. Вот и слетелись на поиск пропавших сокровищ и грабители, и разбойники, ну а теперь и дознаватели папы римского.
До чего дошло – на прошлой неделе пропал сам синьор Ареначчи, доверенный слуга маркизы д’Эсте, который много лет занимался вкладами этого всесильного семейства в монастыри Пармы. Кто похитил его – разбойники или папские слуги? Всем нужны сокровища монастыря.
Стража д’Эсте искала Ареначчи три дня – нашла мертвого в придорожном колодце. И ведь это доверенный слуга всесильных господ! А кто станет искать простого человека, такого как Антонио?! Хорошо, все давно забыли, что и он когда-то писал фрески для монастыря Сан-Паоло. Все-таки почти пятнадцать лет прошло…
Антонио тяжело осел на табурет у двери. Надо посидеть минутку, пока голова успокоится. Табурет заскрипел под его могучим телом, и художник любовно провел пальцем по старому дереву. Этот табурет он помнит столько же, сколько и себя…
Антонио родился в этом самом доме 46 лет назад – в 1488 году. Он помнит, как на этом табурете сидела его милая матушка, как сам он восседал на нем с деревянной лошадкой в руках. Лошадку выточил для племянника дядя Лоренцо – младший брат его отца. Дядя слыл художником-самоучкой – умел немного рисовать, немного ваять. Но отец Антонио, синьор Аллегри, не уважал младшего брата. Отец был купцом, не слишком богатым, зато почтенным. Он редко приезжал в родовой дом в деревушку Корреджо, ведь его лавка находилась в Модене.