Холод, согрей. Олег Геннадьевич Фомин

приходится замораживать, а потом растапливать или ломать. А то и просто выжигать.

      Когда все это осталось позади, Жея смогла лететь свободно, не опасаясь зацепить куст или врезаться в стену, а демон смог передвигаться длинными и высокими прыжками, от них грохот и фонтаны камней.

      В пещере черно-фиолетовый сумрак. Эгорд спускается по камням, за сапогами ковер инея тает в солнечной ауре Леарит. Хафал скачет с камня на камень, оказался внизу раньше всех, последним спустился Тиморис, колдует на ходу что-то съестное для Жеи, птица у него на плече.

      Из подвижной живности тут разве что парочка мокриц размером с башмаки, да и те разбежались, когда рядом грохнул лапами демон.

      Зато мха и лишайника целые плантации, внутри текут лиловые, синие, голубые соки, их свет залил пещеру суровым усыпляющим светом, как в отшельническом храме, где жесточайший аскетизм и строгие нравы, зато мир, покой и порядок.