Комплексы «Маньчжурия» и «Порт-Артур» так и не стали родоначальниками новой жизни. Д.А. Засосов и В.И. Пызин в своей книге «Из жизни Петербурга 1890-1910-х годов» писали: «Если подле трактира или чайной поднимался скандал и дело доходило до драки прохожие говорили: „Опять портартуровцы воюют“ или „Опять «Маньчжурия» дерется“»… Нам пришлось познакомиться с бытом этих домов, так как мы, уже будучи студентами, принимали участие в их обследовании. Бледные дети, истощенные женщины, пьяные мужчины, разухабистые девицы легкого поведения – вот кого можно было встретить в этих домах. Вечером дом шумел: играли на гармониках, пели пьяными голосами, шла картежная игра, ссорились. Воры возвращались с промысла, тут же скупщики краденного – портные – перешивали до неузнаваемости украденное пальто или пиджак… Жалко было смотреть на этих людей, отвыкших от трудовой жизни, соблазнившихся на эту жизнь, проводивших время в попойках, в карточной игре, в каком-то угаре. Еще грустнее было смотреть на детей, которые видели всю грязь этого ненормального быта».
Впоследствии В.П. Кондратьев становится гласным Городской думы, за работу в которой неоднократно получал благодарственные адреса от рабочих. В декабре 1917 года он передал «Порт-Артур» советскому правительству. Затем некоторое время занимал должность руководителя наркомата промышленности и торговли, позднее становится начальником технического отдела наркомата социального обеспечения. В 1920-м занимает должность главного архитектора Воронежской области, а свою профессиональную деятельность закончил в должности инспектора по строительству Театра Советской армии в Москве. В.П. Кондратьев одним из первых удостоен персональной пенсии республиканского значения. Умер в 1952 году.
Подобные частные инициативы не могли решить проблему полностью. Они лишь показывали пути и условия ее решения. И одним из этих условий был учет архитектором при проектировании зданий нужд и потребностей жильцов вне зависимости от их состоятельности и родовитости.
Архитектура
К середине XIX века строгие здания, выстроенные в стиле классицизма, начинают приедаться. Для русских либералов господствовавшие тогда в архитектуре стили классицизм и ампир становятся воплощением николаевского полицейского государства, в котором не было места ничему новому, свободному и естественному.
Кроме того, с ходом промышленного развития владельцы домов стали предъявлять более высокие требования