В Израиле очень любят предполагать, что бы подумал о том или ином событии, происходящем в нашей стране, гуманоид с Марса или человек, абсолютно неосведомленный о ближневосточных реалиях. Мне лично всегда бывает очень жаль этого гипотетического гуманоида, и я ужасно завидую людям, не знающим, что такое национальные, территориальные или религиозные конфликты. Однако если таковые и существуют и им по какой-то причине пришлось бы оказаться на Земле Обетованной, то они наверняка бы подумали, что, во-первых, переговоры о мирном урегулировании здесь ведутся всегда и почти никогда ничем не заканчиваются, а во-вторых, что их инициатором или вдохновителем обычно бывает Йоси Бейлин. А те мирные инициативы, в разработке которых он по той или иной причине не участвует, как правило, обречены на провал. Пример – соглашение с Ватиканом. Известно, что когда Сталину сказали, что Ватикан – важное государство и с Папой Римским нельзя не считаться, то он в ответ поинтересовался, а сколько у этого Папы танковых дивизий. В Израиле, где танковых дивизий всегда хватало, отношение к Ватикану, хоть и из несколько иных соображений, было приблизительно таким же. Неизвестно, сколько бы еще лет наша страна не замечала существования столицы мирового католицизма, если бы не Бейлин – «открывший» для Израиля это государство, а в самом Израиле закрывший министерство религий, тот самый Бейлин, который в молодости накладывал тфилин, а впоследствии стал председателем светского лобби в Кнессете.
С Ариэлем Шароном я встречалась в последний раз на следующий день после завершения Программы размежевания. И тогда впервые поняла, какая огромная разница существует между Шароном – государственным деятелем и Шароном – человеком. В жестком неуступчивом политике без особого труда можно было разглядеть невероятно душевную и теплую личность. Такая же пропасть лежит между идеологией Шарона и идеологией Бейлина. Между размежеванием и мирным процессом такая же разница как между израильским приморским городком Бат-Ямом и Женевой. И, тем не менее, по иронии судьбы и сам того не подозревая, именно выступая накануне муниципальных выборов в Баг-Яме, Ариэль Шарон стал политтехнологом международного масштаба, сделавшим всемирную рекламу Женевской инициативе, из-за которой сам он впоследствии был вынужден провести программу размежевания.
Выносить сор из избы – не самое благородное и благодарное занятие, однако в общественной