Убежище бывшего короля покидали, по подсчетам Эстии, почти сто пятьдесят людей. Само по себе число немаленькое, да и пройти им предстояло значительное расстояние. К счастью, в провизии недостатка не было. Король Смегин любил богатую жизнь. Его кладовые и холодильные камеры всегда были забиты до отказа. И Эстия приказала генералу Саулсесу, командиру Крейну и слугам взять столько, сколько они смогут унести.
Для себя королева оставила более неотложное дело. А кроме того, и более опасное.
Когда королева рассказала об этом деле, ее офицеры запротестовали. Генерал мог бы составить целый список возражений, хотя сводились они к одному: он боялся за нее. Возьмет ли она больше воинов? Нет. Любая сила, превышающая ее личный эскорт, будет расценена как угроза. Возьмет ли она, по крайней мере, магистра Фасиль? Нет. После всего того вреда, который король Смегин нанес нуури, любой магистр покажется угрозой. Тогда чего она надеется достичь? Предотвращения войны.
Но. Но. Но.
Королева Эстия ответила генералу еще одним приказом:
– Ничего не говорите об этом своим людям. Ничего, генерал. Для них и для вас на первом месте должно стоять строительство дороги и жизни освобожденных нуури. Зачем смущать гвардейцев новыми страхами?
И она удалилась, оставив гнев, мучения и сомнения первого офицера в умелых руках командира Крейна. И пока Крейн, как мог, убеждал генерала, Эстия вновь присоединилась к магистру Фасиль, которая все еще отдыхала в тени крыльца.
Король Смегин был прав в одном. Амика фактически беспомощна против врага с севера, потому что это она сама, королева, поставила страну в такие условия. Если нуури бросят все свои силы в бой, амиканцы будут погибать только потому, что их королева поверила в короля Бифальта. И еще потому, что она была слишком наивна, чтобы даже подумать, что ее отец способен на предательство.
Сейчас ее наивность испарилась без следа. Король Смегин и магистр Фасиль излечили ее от этого недуга.
И она научилась ценить силу тайны. В сложившихся обстоятельствах ей нужно было скрывать опасность вторжения. Генерал Саулсес ручался за верность ее почетной гвардии. Королева выбрала лучших, полагаясь на его оценку. Но даже самым верным амиканцам может прийти в голову мысль о дезертирстве, если они услышат, что нуури неистовствуют по всему королевству, если они услышат о сожженных деревнях, разграбленных городах, разрушенных домах и усадьбах. Если это раскроется, то даже самым верным гвардейцам будет трудно или невозможно повиноваться своей королеве.
Вопрос о вторжении нуури не требовал отлагательств,