Прежде чем первый офицер успел возразить, Эстия вышла вперед.
– Зато я приказываю, сэр, – сказала она Андерфоллу. – Я королева Амики. Везде, где бы я ни находилась. И где бы я ни находилась, моим приказам подчиняются.
Андерфолл вздрогнул. Словно машинально он поклонился.
– Ваше величество, – начал он, – я…
Она прервала его.
– Ничего не говорите, сэр. Я не буду слушать оправданий, пока не получу ответ на один вопрос. Вам нравится то, что вы делаете во имя моего отца? Вам доставляет удовольствие служить ему? Защитит ли эта служба вашу семью, ваших товарищей или тех, кого вы любите?
Воин попробовал заговорить еще раз.
– Ваше величество, я… – Но то, что он хотел сказать, оказалось для него неподъемным. Внезапно он развернулся и поспешил обратно в казарму, закрыв за собой дверь.
Его поведение ясно говорило: «Я боюсь бросить вызов королю».
Генерал Саулсес снова набрал воздух, чтобы закричать, но королева остановила его.
– Не зовите их, сэр, – тихо произнесла она. – И не упрашивайте. Они знают свой долг. Они выполнят его или нет.
Перечислите их по имени, всех. Спросите, продолжают ли они считать себя амиканцами. Спросите, предпочитают ли они обращать в рабство и сжигать живьем нуури, в то время как Амике угрожает опасность. Воспользуйтесь своими знаниями об их жизни в Малорессе. Напомните им, чем они здесь жертвуют.
Если ваши усилия окажутся бесплодными, не останавливайтесь. Вы способны на большее, чем предполагаете.
Первый офицер собрался. Румянец немного сошел с его щек, но ярость во взгляде только усилилась.
– Как прикажете, ваше величество. Ни один воин, который когда-то находился в моем подчинении, не сможет не услышать меня.
Переполненный негодованием, генерал на несколько шагов приблизился к казарме. Затем начал выкрикивать имена.
В промежутках между его выкриками Эстия сказала Лилин:
– А теперь, служительница Духа, мы пройдем в дом.
Оставив Саулсеса позади, королева и ассасин подошли к портику с высокими дверями.
Эстия представила, как она стучит в дверь и не слышат ответа, но стоило ей и Лилин войти в тень портика, как одна из створок дверей растворилась. В проеме стоял пожилой человек, которого она сразу же узнала.
Это был один из старейших слуг ее отца. На самом деле она считала его старым, еще когда была девочкой. Теперь она скорее назвала бы его ветхим. Голова слуги качалась на тонкой шее, а руки дрожали. Клочья седых волос свисали с оголенного черепа. Одет он был в вельветовую ливрею фиолетового цвета, любимого цвета короля Смегина, но ему не хватало сил, чтобы носить ее с достоинством. В ножнах, пристегнутых к поясу, болтался тяжелый меч. Для старика он служил скорее помехой, чем оружием.
Дрожащим голосом он потребовал:
– Скажи