Парень тяжело дышал, с силой сжав челюсти. На этот раз он не прикидывался, что ему все равно. Боль, наверно, была адская, и Лисса постаралась закончить невольную пытку поскорее, а затем наложила промытые тряпки на спину как компрессы.
– Постарайся их не скинуть, пока не выберешься из оврага. Да и вообще, мало ли какую заразу разносят на лапах мухи.
Славий облегченно выдохнул, поняв, что экзекуция закончилась. Стараясь не делать резких движений, он выбрался из ручья на берег, потом встал на колени, умылся, смыл с волос остатки болотной тины и зеленой слизи, огладил русую бороду и стал пытаться очистить то, что осталось от штанов, от въевшейся в них грязи.
Воевода старательно делал вид, что не замечает Лиссу. Она же, стуча зубами от холода, не спешила покидать ручей, боясь, что Славий увидит слишком много. Конечно, в момент опасности приличия можно не соблюдать, но совсем другое дело оказаться в таком виде в лесу, в спокойной обстановке, когда ситуация так и навевает определенные мысли. Вообще-то она не думала, что ей стоит бояться Славия в этом смысле. Не такой он человек, чтобы взять женщину силой. Но мало ли что… и на помощь позвать некого. Разве что медведя…
– Ой, а что это вы тут делаете? – Грязное Анькино личико появилось над оврагом и тут же сморщилось. – Фу-у-у, сколько крови.
– Аня, осторожно…
– Берегись…
Воевода и Лисса одновременно пытались предупредить принявшую человеческий облик драконшу, но поздно… Аня уже катилась вниз по проторенной дорожке, истошно визжа от испуга. Неизвестно, что произвело больше шума: падение в ручей, сопровождавшееся красивыми брызгами, или истошный крик:
– Ледяная, зараза!
Славий скривился. И только сейчас заметил, что девушка, в отличие от хоть как-то одетой Лиссы, совершенно обнажена. Видимо, потеряла свои джинсы и футболку, а заодно и белье, когда экстренно отрастила крылья.
– Вы тут… это… того… отмывайтесь, а я пойду, – заикаясь, пробормотал он, краснея пуще вареного рака. И пулей вылетел из оврага, заставив подруг изумленно переглянуться и звонко захохотать.
– Ты чего сидишь тут, мокнешь? – удивилась Аня, отодвигаясь от посиневшей от холода подруги, в которую врезалась несколько секунд назад.
– Чес… сть блю… ду… – Стуча зубами от холода, Лисса с трудом выбралась из воды и села на ветку, упавшую поперек ручья и образовавшую своеобразную скамейку над водой.
– А… тогда понятно… Только ты одна на нашем курсе умудрилась девственницей остаться, – хихикнула Анюта, от души плескаясь