Демиурги непонимающе хлопали глазами. А я невозмутимо продолжила:
– Человек, когда его настигают такие проблемки, да еще при неимении специально оборудованного места, долгое время вынужден провести сидя на корточках, и его ноги затекают от неудобной позы. И тут два варианта развития событий – либо падение вперед лицом, либо назад задницей, в дерьмо. Чаще всего случается вариант номер два, потому что по всемирному закону подлости в это время идет дождь и под ногами скользит земля. Ванной у вас нет, так что придется идти мыться на речку, где водятся огромные пиявки. Все знают, кто такие пиявки? Как, тоже не знаете? Отвечаю. Пиявки – это такие кровососы-червяки, у которых в пасти куча зубов и которых невозможно оторвать от тела, пока они не напьются досыта крови. Открою секрет: они присасываются к жертве посильнее, чем вампиры. Но это еще не все. Как правило, диарея бывает ночью, и вам придется тащиться по темноте через лес, кишащий нечистью. Какой отсюда вывод?
– Не ходить на речку? – тут же выдал ответ Кабан.
– Потерпеть до утра, а когда рассветет, сходить помыться? – отличился Лель.
Я сурово нахмурилась и припечатала:
– В сральнике надо было копать яму, и не сантиметр на сантиметр своими ногтями, а брать в руки лопату и рыть два на два метра!!! А сооружение должно быть если не крепостью, способной выдержать удар ракетной установки, то хотя бы не разваливаться при первом же порыве ветра!!!
Материализовавшийся из ниоткуда, пришедший в себя от моего крика Сосискин в довесок хохотнул:
– Желательно нужник рыть на два лица, вернее, на две жопы, потому что нежданчик любит забежать в гости в тот момент, когда место отдохновения намертво занято.
Апофеозом моего выступления стало обрушение хлипкой конструкции, в которую пыталась протиснуться бочком Плюшка.
Толстушка испуганно пролепетала:
– Ой, я же дала для туалета свои плащи… Ребята сказали, что они свяжут ими палочки…
– Хвалю за щедрость, дала бы тебе с полки пирожок, но в свой дом не пускаю чужих, – схамничало отношение к чужому идиотизму, а я, позвав соратника, отправилась трапезничать и отчитываться о проделанной работе.
Пока я готовила нам ужин и рассказывала обо всем, что мне пришлось пережить за сегодняшний день, среди демиурчиков начал зреть бунт, раззадоренный запахами готовящегося мяса. Детишки, окончательно сломленные потерей туалета, начали вопить, как им голодно и холодно, какая я сволочь, что не обеспечиваю их теплыми постельками и горячим питанием, а только придираюсь. Дав им окончательно созреть до нужного мне состояния,