Занавес упал под бурные аплодисменты. Пока менялись декорации, на сцену снова вышел чтец и стал рассказывать о несчастной любви Танкреда к прекрасной сарацинке. Наконец он ушел, и зрители увидели Мари в образе Клоринды, ставшей пленницей волшебного кипариса. Вбежал Кадене – Танкред и стал делать вид, что тщетно кого-то разыскивает. Затем замер в скорбной позе и принялся декламировать любовные стихи под нежные переборы лютни. Анна Австрийская слушала трепетно, слегка подавшись вперед, ловя каждое слово. А Людовик заскучал и даже украдкой зевнул. Заметив это, бдительный Люинь, сидевший позади и чуть сбоку, сделал знак своему брату, тот закруглил монолог и поскорее освободил Мари из плена. Они вдвоем проделали несколько изящных па под аккорды гитар и удалились рука об руку. Эта сцена вызвала восторг прежде всего у дам.
Следующая картина представляла храм освобожденного Иерусалима. Под звуки скрипок и виол откуда-то сверху спустились ангелы, певшие хвалу крестоносцам и славившие Бога. Наконец, в финале был исполнен торжественный танец победителей, а хор в это время пел гимн в честь короля и его фаворита.
Король был доволен. По окончании спектакля он поблагодарил авторов, музыкантов и актеров, а затем подозвал к себе пиротехника и завел с ним долгий профессиональный разговор.
– Да, удача ведь как женщина: сегодня она с вами ласкова, а завтра – глядишь, и ушла к другому, – разглагольствовал Руччелаи, убирая кости в стакан. Маркиз де Темин, капитан гвардейцев королевы, мрачно смотрел, как он сгребает со стола его денежки, и напряженно думал, у кого бы перехватить в долг, чтобы не идти к ростовщику.
– Именно так, – притворно вздохнул Руччелаи, затянув кошелек. – Взять хотя бы нашу королеву. Еще вчера она осыпала милостями своих верных друзей, бросивших все на свете, рискнувших жизнью, чтобы вернуть ей честь и могущество, но стоило явиться этому епископу – уж не знаю, чем это он ее задобрил, – как все стали плясать под его дуду. И вот уже его братец, не прославившийся ничем, кроме попоек и потасовок, получает место военного губернатора, уготованное вам, человеку в высшей степени достойному, чья доблесть всем известна…
– Мне? – Де Темин словно очнулся и пришел в себя. – Так вы говорите…
– Да-да. – Руччелаи снова вздохнул, опустив глаза. – Что значат заслуги, личная преданность перед капризом фортуны…
Де Темин грохнул обоими кулаками о столешницу. Ну, это уж слишком! Военный губернатор Анже! Да получи он эту должность, он бы расплатился со всеми долгами, завел собственный выезд, женился…
Судьба в самом деле пребывала в тот день в игривом настроении: дверь распахнулась, и на пороге появился Анри де Ришелье. Он