Электричка прибыла строго по расписанию; едва услышав первые гудки приближавшегося состава, на платформу начала вытекать толпа людей. Майк боялся упустить в толчее Первого лорда, но сделать это оказалось не так просто: благодаря росту этого человека его серая шляпа буквально плыла над человеческим морем.
В вагоне Майк сумел протиснуться между двумя внушительных размеров мужчинами; к его удивлению, напротив Майка снова оказалась рыжеволосая художница.
Выудив откуда-то из недр пальто альбом, она пролистала его, нашла чистую страницу и, приготовившись рисовать, огляделась вокруг. Майку показалось, что она специально зашла в тот же вагон; улыбнувшись ему, она принялась энергично рисовать Майка, то и дело с вызовом поглядывая на него. Мальчишка видел, что рисование в такой тесноте давалось ей с трудом – линии получались часто кривыми, карандаш норовил ускользнуть в сторону.
Впрочем, ни помешать созданию собственного портрета, ни поспособствовать Майк никак не мог – теснота вагона третьего класса, на который пожелал взять билет Первый лорд, привела к тому, что следивший за ним сын газетчика теперь не мог не то что отойти в сторону, а даже пошевелиться.
Становилось нестерпимо душно.
– И куда только все едут? – пробормотал он.
– На окраины, – мрачно отозвался мужчина, стоявший справа от него, – большинство пассажиров живут у самых стен. Кто еще, кроме бедняков, ездит третьим классом? Лорды разбегаются по норам, а нам бежать некуда.
– Пусть бегут, – ответил ему грузный усатый мужчина в рабочем черном костюме, стоявший напротив. – Скоро мы их раздавим. Мерзость эту.
– Да брось, – буркнул первый. – Хотя говорят, что в лагерях будут раздавать еду. Может быть, даже оружие найдется. Но не верю я в это.
На этом разговор прервался. Через некоторое время Майку удалось сесть – на одной из станций вагон быстро опустел и также быстро вновь заполнился до отказа. Рыжеволосая девушка села напротив него и продолжила рисовать, все еще не говоря ни слова.
Спустя десять минут жара и невыносимая духота вагона разморили Майка – его начало клонить ко сну; так бы он и проехал Мерритон-сквер, но что-то заставило его открыть глаза как раз вовремя, чтобы увидеть, как Первый лорд пробирается к выходу. К вящему неудовольствию художницы, Майк тоже поднялся со своего места и стал проталкиваться сквозь толпу. У самого выхода она все же догнала его.
– Адрес напиши, – быстро прошептала она и зарделась.
Майк выхватил у нее альбом и накорябал свой адрес под собственным же наполовину нарисованным портретом, после чего вышел на платформу. Вместе с ним на свежий воздух выбрались еще человек двадцать, одуревших от вагонной тесноты.
Художница не стала выходить на улицу. Майк видел в окно, как она вернулась в значительно опустевший вагон и, перевернув страницу альбома, начала рисовать новый портрет. Майку оставалось только продолжить