Именно поэтому второй принц Эсток до сих пор был знаком только ограниченному кругу высших аристократов, да и то как человек в маске, а маркиз Эсток мог спокойно работать и, главное, готовить Инженерную Гильдию к предстоящей в будущем войне гильдий как торговой, так и вполне настоящей, лезть в которую государство просто не будет.
Почему? Да потому что противниками у нас будут не только внутри имперские образования вроде нашего, но в первую очередь огромные международные игроки вроде Магической Гильдии или Гильдии Алхимиков, а также многие другие. Хорошо ещё, что Гильдия Авантюристов давно уже распалась на кучу мелких, и имперское отделение нынче вроде как наш союзник.
Спровоцировать же конфликт может всё что угодно: от массовой электрификации до появления первого паровоза. Именно поэтому мы так осторожно вводим новинки, ведь, по сути, у нас уже вовсю идёт противостояние с той же Гильдией Магов. К которому, правда, пока не подключились её имперские дочки. И всё это сейчас в стадии «холодной войны» только из-за их же оплошности, когда кое-какие планы Магического Магистрата нам поведал захваченный архимаг, и которые мы слили некоторым дружественным государствам.
Вздохнув, я посмотрел на плащ идущей передо мной девушки, а затем и на свой, скреплённый тяжёлой медной застёжкой.
Мне действительно было всё равно на каком факультете учиться и плащ какого цвета носить. Красный Альбиоркоя, фиолетовый Груадана или тёмно-синий Орхестрита, главное, чтобы на нём красовался белый грифон Академикума.
На площади уже собралась множество «апельсинок», как я мысленно обозвал для себя студентов в оранжевых плащах. Здесь тоже был возведён небольшой подиум, на котором расселись на специально поставленные стулья наши будущие педагоги. Большей частью старички и старушки, с грустью поглядывающие на учеников.
Наконец, на помост поднялась… я даже слегка обалдел, увидев перед собой… Тиасель. И только потом понял, что это совсем не она. Эльфийка, судя по всему, тоже высшая была чуть ниже супруги, и так не отличавшейся ростом, с фиолетовыми глазами и немного более светлыми, но всё же вьющимися волосами.
Из того, что я знал о физиологии этого типа ушастиков, мог сказать только одно: она очень молода, и если Тиасель меня в очередной раз не обманула и изменения в облике происходят у них примерно за десять лет, всего-то на пять-шесть годков старше моего «подарочка». И тем не менее…
– Так! Раз, два, три! – откашлявшись, произнесла она. – Ну… надеюсь, меня всем слышно.
Голос у неё тоже отличался, был более глубоким и резким, совсем без свойственного Тиасель дикого акцента.
– Ну, начнём, пожалуй! – девушка похлопала в ладошки, призывая к тишине. – Итак! Здравствуйте, юные мемодрианцы! Меня зовут Эрунвиэль Сверц, и я уже четыре года являюсь деканом этого факультета, успевшего за это время