Забавно: в автобусе их тоже было двое. Кроме него – женщина лет восьмидесяти, ее трудно заподозрить в сотрудничестве со шведской контрразведкой.
В это время, в полдень, автобусы отправляются от Слюссена полупустыми. И почти всегда одни и те же люди. Работающие на полставки любители жизни на природе возвращаются в свои виллы.
Несколько раз они использовали автобус для передачи информации. Простейшая процедура: Леннарт оставляет посылку на сиденье и выходит. На его место садится тот.
Или наоборот.
Но сегодня все по-другому. Сегодня они должны встретиться лицом к лицу впервые за все эти годы.
Леннарт вошел в пиццерию и уселся напротив единственного посетителя в дальнем углу.
– Вот. Хватит.
Он швырнул на стол пачку бумаг с такой силой, что они оказались бы на полу, если бы тот не поймал их, при этом не сводя глаз с Леннарта. Одна папочка все же упала. Шведская поддержка Восточной Европы и Советского Союза в 1985–1988 годах. Анализ и рекомендации.
Они уставились друг на друга, словно играли в детскую игру: кто первый отведет глаза.
Первым не выдержал Леннарт. Он наклонился и поднял папку – отчет, в котором он принял самое непосредственное участие. Соавтор.
Ничего нового – человек, с которым он встретился холодным декабрьским утром в московской каталажке, всегда брал верх.
Но теперь хватит.
– Все. С меня достаточно. Это последнее, что вы от меня получили.
Леннарт даже не понижал голоса – кроме них в пиццерии никого не было. Резиновая пицца и мисочка подвядшей маринованной капусты только подливали масла в огонь – он еле сдерживал раздражение.
Никогда больше.
– Леннарт… мы же уже говорили на эту тему, – спокойно произнес его собеседник.
– Я выплатил все долги.
– И об этом говорили. Система так не работает. Речь не о долгах. Мы помогаем друг другу.
По его внешности ни за что не скажешь, что он выходец из продуваемой грозными ветрами истории Восточной Европы: белозубый, в дорогом анораке, чистая обувь, разрумянился от морозца.
– Мы помогаем друг другу, – повторил он. – Вы помогаете мне в моей карьере, я помогаю вам в вашей.
– Да, разумеется… Я вам помогаю. Вам не надо возвращаться назад, в вашу перестройку, стоять в очередях, спекулировать контрабандными сигаретами и разгонять митинги.
– Перестройка? – собеседник пожал плечами и кисло улыбнулся. – Гроша ломаного не стоит.
Леннарт удивился искренности своего работодателя. Неужели он уверился, что Леннарт – его друг? Не на равных, конечно… может быть, и не друг, подчиненный, но такой, которому можно доверять. Вроде собаки.
К тому же он подозревал, что его босс работает сам по себе, управляет своей шведской епархией без всяких приказов сверху. И, судя по некоторым оговоркам, не только шведской – скандинавской.
– А серьезно, Леннарт… Вы, должно быть, забыли, что я для вас сделал. Вы на блестящем