На рыжем глянце пластилина по склону холма отпечаталась вереница следов. Вначале было отчётливо видно, что бежал слон. Такими большими бывают только слоновьи следы. Но через несколько шагов следы уменьшились и стало очевидным, что это был бегемот. А дальше и не бегемот, а вроде медведь совершил прыжок, а приземлился не медведь, а крокодил. На пластилине были отпечатки брюха и хвоста. А может это был лев? Вот чётко видны следы его когтистых лап. Но только тогда это был водоплавающий лев: среди когтей виднелись перепонки. И дальше вроде ползла то ли рыба, то ли змея, потом словно птица проковыляла на ходулях-ногах и много-много следов разных грызунов, которые дальше разом исчезли, должно быть, поднялись ввысь.
– Куда же они подевались? – недоумевал Художник. – Где слон и пришедший на смену ему бегемот? Они что поумирали?
– У нас никто никогда не умирает, – важно объявил Маленький Охотник, – а только превращается. Крупный зверь в мелкого. Гиперонище Ужасный в Гиперона помельче, который с виду разом похож на носорога, на бегемота и на жирафа.
А более мелкие Гипероны, с кабана похожи и на волков, и на тюленей, и на зебр. Те в свою очередь превращаются в дикообразов, сусликов, буpундуков, а дальше – в ос, комаров, тараканов и потом в микробов, которых и глазом не увидишь, но их-то вокруг полным полно. У нас – бессмертная страна: никто никогда не умирает и обязательно превращается в кого-нибудь ещё. Но мы с тобой заболтались. Тебе поскорее нужно отсюда уходить подобру-поздорову, а мне дежурить на посту.
Было забавно разбирать рассуждения этого крохотного человечка, хотя Художник и не очень поверил ему.
"Что может быть страшного в этих пустынных холмах? Куда не посмотришь, пусто вокруг. Должно быть все Охотники – выдумщики и хвастуны".
Гиперонище ужасный.
В этот момент что-то ярко сверкнуло и стало видно, что от пропасти Антимира сюда мчится косматый Гиперон. Даже издалека было видно, что он огромен и могуч. Наверное это был Гиперонище Ужасный. Чудовище быстро приближалось какими-то странными скачками прямо и вбок. Фигурой оно походило на слона и даже на мамонта. Красно-бурая шерсть свисала с него безобразными клоками. Местами виднелась и грязно-серая кожа, гладкая, как у кита, и в довершении всего торчал в уголках его рта свалявшийся китовый ус.
Вот в страшном прыжке ужасный зверь налетел на светящийся шар. И шар лопнул, а он уже мчался дальше, сотрясая xoлмы. Художник видел его теперь очень хорошо. Под клоками сизобурой и рыжей шерсти виднелся
светлый подшёрсток гpязноватой желтизны. Передние ноги его были тонкими, как у жирафа, а задние, толстые и короткие, были чрезвычайно сильны. Хвост его был ни на что не похож. У основания, голый, как у ондатры, посредине пушистый леопардий с львиною кисточкой на конце. Весь в пене, в облаке пыли, однако вблизи стало видно, что это не пена