– Эмоционально, но суть отражает. В дальнейшем рекомендую воздерживаться от подобных характеристик представителей судебной и исполнительной власти в одном лице. Вам ясно, кадет Нежданов? – строго отреагировал лектор и, дождавшись утвердительного кивка, продолжил: – Опричники действуют в соответствии с законодательством княжества. И соблюдают интересы империи. Не императора. Всего государства. Это следует помнить. Занятие окончено. Все свободны.
Опытный преподаватель рассчитал время лекции так, что одновременно с его последним словом прозвучал звонок. Аудиторию заполнил шум поднимающихся со своих мест кадетов, гомон и топот множества шагов – все торопились на следующее занятие. Все, кроме меня и Алексея.
– Алексей, мы чего-то ждём? – спросил я у старосты, задумчиво и беззвучно шевелящего губами. Его застывший взгляд бесцельно буравил пространство перед ним – так, словно он внезапно стал незрячим. На вопрос не последовало никакой реакции, и я решился встряхнуть его за плечо.
– О! Прости, Леон, я задумался. Пытался сообразить, как можно максимально быстро решить нашу общую проблему. Тоже мне, дитя улиц! Есть один вариант, надо его как следует обмозговать. А пока предлагаю проветриться. Заодно покурим, не я один теперь буду кровь воспитателям портить!
Его бодрый и уверенный тон внушал оптимизм. Собрав вещи, мы переместились в другую аудиторию, где после перерыва должно было состояться следующее занятие, и уже оттуда отправились на свежий воздух. Но по пути старосту перехватил один из преподавателей, и я был вынужден идти в одиночестве, хоть Алексей и заверял меня клятвенно, что обязательно догонит.
Снаружи учебного корпуса властвовала зима. Холодный свежий воздух, тонкий слой снега на газонах, ажурные узоры изморози на металлических элементах дверей. Глубокий вдох обжёг мои лёгкие, мороз запустил свои пальцы под мундир, табуном прогоняя мурашки по телу. В деревне, ставшей моим домом, подобная погода не была в новинку. Горы закаляют тело, воспитывают дух, испытывают разум. Но этот холод был другим. В нём чувствовалась чья-то воля… Пришлось даже одёрнуть себя. Нельзя плодить сущности.
Искомое место находилось неподалёку от парадного входа, справа, там, где здание корпуса имело небольшую выемку, в которой весьма удобно было укрыться от чьих-либо взглядов, чему способствовали густые заросли кустарника, увенчанные тяжелыми шапками снега. Ежась от порывов холодного ветра, я заскочил в этот закуток и с наслаждением прикурил первую за день сигарету. Глубокая затяжка разом очистила голову от посторонних мыслей, вторая избавила от скопившегося нервного напряжения, а третья отворила мне врата в чертоги релакса. Произошедшее же следом событие можно было расценить как попытку осквернения и срыва сакрального ритуала.
– Молодой