«Нельзя представить себе всеобщего разочарования и, в частности, разочарования императора, когда на рассвете стало несомненным, что русская армия скрылась, оставив Витебск. Нельзя было найти ни одного человека, который мог бы указать, по какому направлению ушел неприятель, не проходивший вовсе через город.
В течение нескольких часов пришлось, подобно охотникам, выслеживать неприятеля по всем направлениям, по которым он мог пойти. Но какое из них было верным? По какому из них пошли его главные силы, его артиллерия? Этого мы не знали».
Наполеон вызвал к себе начальника штаба маршала Мюрата генерала Белльяра и спросил его о состоянии кавалерии. Тот честно ответил, что «кавалерия сильно тает, слишком длительные переходы губят ее, и во время атак можно видеть, как храбрые бойцы вынуждены оставаться позади, потому что лошади не в состоянии больше идти ускоренным аллюром».
– Еще несколько дней таких маршей, – добавил бесхитростный герой многих сражений, – и кавалерия вообще исчезнет.
Наполеон в бешенстве бросил свою саблю на разложенную перед ним карту…
Он, казалось, недоумевал и не знал, на что решиться. Все планы его были расстроены. Он мог провозглашать хоть всей Европе, что русские бегут от него, но сам хорошо видел и понимал, что совсем «не робость уклоняет русских от боя».
По мнению историка В. М. Безотосного, «в Витебске Наполеон начал испытывать колебания в вопросе о целесообразности дальнейшего движения вперед».
Итак, генерального сражения под Витебском Наполеон так и не дождался, однако трехдневные арьергардные бои русских в районе этого города, по данным историка Анри Лашука, «стоили французским войскам около 3000 убитых и раненых, но русские, хотя и были обороняющейся стороной, потеряли еще больше – свыше 4500 человек».
В донесении императору Александру от 15 (27) июля Барклай де Толли написал:
«Войска Вашего Императорского Величества в течение сих трех дней с удивительною храбростию и духом сражались противу превосходного неприятеля. Они дрались как россияне, пренебрегающие опасностями и жизнию за государя и Отечество <…> Одни неблагоприятствующие обстоятельства, не от 1-й армии зависящие, принудили ее к отступлению <…> Непоколебимая храбрость войск дает верную надежду к большим успехам».
Итак, 1-я Западная армия отошла от Витебска тремя колоннами.
В свою очередь, Наполеон, лишенный какой-либо достоверной информации, был вынужден делать свои распоряжения наугад, исходя из предположения, что Барклай де Толли не мог отступить иначе, как к Смоленску, дабы постараться войти в соединение с князем Багратионом.
Как отмечает историк Анри Лашук, стояла «изнуряющая жара душного русского лета», и треть армии Наполеона «болела или погрязла в мародерстве».
Во французском лагере ощущались усталось и недовольство достигнутыми результатами.
Понять людей, находившихся под знаменами Наполеона, можно: все было уже не так блестяще, как в начале