Когда-то давным-давно, когда страшнее всего были бомбы, в этом доме было сделано бомбоубежище. Полтора года назад общественное бомбоубежище превратилось в личный схрон.
Второй пролет кончился, пошел третий… Десять ступенек, одиннадцать… Все, пришли. Стас открыл глаза, – но это не помогло. Здесь было совсем темно. Даже призрачных теней не угадывалось. Значит, придется по памяти.
Стас повернулся, шагнул в сторону, выставив руку с пистолетом. Еще шаг, еще… Дуло «хека» уперлось во что-то мягкое. Первая дверь, с рваной обивкой из кожзаменителя, из-под которой клоками вылез какой-то уплотнитель. За ней будет небольшой тамбур, затем уже основной вход. Стас нащупал ручку и потянул на себя – дверь должна быть открыта.
Дверь легко подалась. Стас чуть приоткрыл ее, принюхался. От стен тянуло сыростью, – снег, через разбитые окна наполнявший дом зимой, начал таять и стекал по лестнице сюда. И все время, когда мороз отступал, десять месяцев в году, здесь было сыро – и еще этот запах. Мерзкий запах гниющих бетонных джунглей… Но крысиного запаха, вроде бы, нет. Это хорошо.
Стас скользнул в щель, нащупал замок. Замок на двери был. Просто когда уходишь, внешнюю дверь надо оставлять открытой. Открытую дверь крысы прогрызать не станут, и она останется цела.
А это важно. Обезопасить себя с тыла, пока возишься с основной дверью – это не помешает. Твари-то хитрые. Если не напали сразу, это отнюдь не значит, что их тут нет.
Стас до упора закрыл замок, шагнул вперед. Еще шаг… Дуло «хека» глухо стукнулось в что-то металлическое – и большое, судя по очень медленно затихающему звону, звук все гулял и гулял по большому куску металла, не желая умирать. Дверь массивная, как переборка подводной лодки. И так же затягивается штурвалами.
Стас нащупал навесной ящик по центру двери – чехол над штурвалом, закрывавшим дверь. Отпер навесной замок, со скрипом распахнул жестяную дверцу чехла. Убрал пистолеты и взялся за штурвал. Надо сделать два полных оборота и еще четверть – чертовски трудных оборота. У штурвала очень тяжелый ход. Хоть смазывай, хоть не смазывай. Ржавый уже, менять надо.
Но как – менять? Для этого надо всю дверь распотрошить. Нужны профи с автогеном… то есть обычные трудяги из пригородов, которым сколько ни заплати, все равно будут чесать языками. Вызвать их – самый верный способ раскрыться. Стальных дел мастера, которых Крысолов таскал в самый центр города. Это такой повод для слухов, что проще сразу вывесить над тем подъездом вывеску, что тут у Крысолова схрон. Можно с ночной подсветкой…
Ладно, уже почти перебороли. Восемь тяг, каждая на четверть оборота – два оборота есть. Осталось еще одно усилие, последнее… Стас напрягся, еще раз провернул штурвал. Есть! Дверь под руками едва дрогнула. Открылась.
Стас потянул на себя дверь – и закашлялся. Носоглотку обожгло едким смрадом.
Не переставая кашлять, Стас выматерился. Долго, со вкусом и от души. Твари четырехзубые! Даже в темноте было ясно, что тут. Нос драло от вони крысиного дерьма