О поэтическом сборнике Лилии Панищевой «Где жизнь, там и поэзия души»
В поэзии Лилии Васильевны Панищевой всё, казалось бы, обычно, но вместе с тем всё удивительно, наполнено замечательным настроем жизни, который в большей мере чувствуешь весной, когда происходит обновление природы и пробуждение человеческой души. Вместе с автором мы видим и слышим приметы этого времени года, чувствуем запахи апрельского дня. Конечно, любое время года несёт человеку возможность приблизиться к природе, найти в ней отклик на свои чувства. И всё же именно весной, на мой взгляд, это происходит чаще всего, когда природа наполняется радостью жизни.
Надо отметить то, что словесное мастерство поэта особенно проявилось в пейзажных картинах. Оказывается, поэт видит зорче, ярче, глубже других. Она замечает неожиданное сходство предметов и явлений и создаёт метафоры, помогающие увидеть мир неожиданно и свежо. Лилия Васильевна заставляет читателя воспринимать внешний мир зрением, обонянием, слухом. Не всё в лирическом стихотворении можно объяснить. Чтобы правильно понять его, нужно суметь почувствовать настроение, увидеть яркие строки-образы, ощутить их неповторимость и выразительность.
Язык поэзии Лилии Панищевой – ни с чем не сравнимый, сложный, чистейший, выверенный до каждого знака препинания, очень грамотный. Он как песня. Но песня эта грустная. Потрясающие описания, все образы без труда возникают в воображении. Как всегда, поэт оказывается в таких местах, куда никто либо не добирался, либо, добравшись, о них не рассказывал. Повествование настолько крепко сбито, динамично, насыщенно, проникновенно, что, хочешь не хочешь, попадаешь под его обаяние. Её стиль традиционен гармонией с природой, живой связью между образом природы и родины. Читаешь и понимаешь, что по-другому и выразить нельзя, и лучше описать уже невозможно. Эта поэзия естественна, в ней всё настоящее, а поэтому воспринимается она как поистине русская поэзия, созданная русским поэтом.
Природа, полная поэзии и прелести, трогает и волнует каждого человека, искренне любящего свою родину. Восхищение нарастает постепенно. Чем прозрачнее воздух, тем ярче солнечный свет – эта мысль относится к восприятию книги полностью. Поэзия Лилии Панищевой прозрачнее воздуха. Она пишет о таких простых, основополагающих вещах, как воображение, память, зоркий глаз, чуткость к деталям – а ты читаешь это как откровение, как захватывающую повесть, и каждое слово действительно обретает свежесть, будто его не произносили до этого миллионы людей, не стёрли его, словно старую банкноту, перекладываемую из кармана в карман.
Книга состоит из множества замечательных стихотворений, повествующих о разных проявлениях человеческих чувств. Короткие и длинные, печальные и весёлые произведения глубоко западают в душу. Изящный стиль, полёт мысли женщины-поэта чувствуются в каждом предложении и вызывают восторг, искреннее преклонение перед незаурядной личностью и силой искусства.
Никольский Евгений Владимирович,
профессор, доктор филологических наук,
доктор богословия
Свет утешенья
Ангел милый, как свет утешенья,
Возвращается к грустной Земле.
В небе кротком, у края забвенья,
Клочья туч словно в тонкой золе.
В слёзных росах изящная верба
Что-то шепчет соседке-реке.
От гнетущего в бедах ущерба
Им вдвоём не уплыть налегке.
Вдруг, не ведая в поле покоя,
Закружит озорной мотылёк
Над душистой красою левкоя —
Синекрылый живой василёк.
И взыграет восторженно сердце
В голубых от любви небесах,
Где сияет на ангельской дверце
Роспись горняя – грёзы во снах.
4 января 2018 года
В октябрьскую стылость…
Не люблю я погоды немилость,
Стук дождинок, зовущих к окну,
За которым октябрьская стылость
Прилепилась туманом к стеклу.
В красно-жёлтых листочках осины
Чудно вспыхнул беззлобный пожар.
Ярко светит он сбоку низины,
Где стоит позабытый амбар.
Не ведут к нему больше дорожки —
Заросли они сорной травой,
А когда-то здесь детские ножки
Пробегали отрадной порой.
Край родной. Нет милее и краше
Золотистых просторных полей.
Там осталось всё лучшее наше…
Отчий домик меж двух тополей.
6 января 2018 года
Безотрадна холодная ночь…
Безотрадна холодная ночь,
Покоряясь, застыли