– Мы можем вам чем-то помочь?
– Можете. Тем, что спокойно будете работать и не будете на меня смотреть вот такими круглыми глазами. Вы же знаете, что я от вас ничего важного никогда не скрывала. И когда я сама пойму, что происходит, мы сядем и все спокойно обсудим. А сейчас пока чехарда, мне самой еще ничего не понятно.
Она вернулась в комнату, где проходил ее допрос.
– Мы с вами обсудили ваши платежи сотрудникам офиса, мы к этому еще вернемся. Сейчас объясните, зачем вам понадобилась офшорная компания, вы же официальное лицо. Вам не кажется, что ваша позиция и ваша офшорная компания – вещи несовместимые?
– Если бы мне так казалось, я бы ее не создавала. Убеждена, что любой состоятельный человек, который приходит на государственную или политическую работу, обязан обособить свои частные финансовые интересы, в том числе семейные расчеты, от службы. У меня есть активы, которые не имеют отношения к работе в банке. Есть доходы от этих активов, есть семейные вложения, есть, наконец, долги. Причем немалые. Особенно после этой стройки в Вашингтоне. Я полагала, что правильно полностью обособить эти расчеты и виды деятельности от тех счетов, на которые поступает моя зарплата в банке. Уж вы-то, господин Шуберт, как никто другой, должны понимать, что так делают многие бизнесмены, которые переходят на госслужбу или в политику. Так делали, насколько я знаю... – и Варя привела ряд примеров из жизни международных чиновников.
– А налоги с этих, как вы выразились, частных доходов вы платили?
– Я платила налоги как налоговый резидент России. Прошу зафиксировать в протоколе, что считаю сам факт этого вопроса выходом за рамки внутреннего расследования. Вопрос о моих налогах в России не относится к моей работе в банке.
– Как посмотреть. В банке должны работать только кристально честные люди. Возможное уклонение от налогов не безразлично для репутации банка.
– Прошу зафиксировать в протоколе, что эта реплика – еще одно недопустимое нарушение этики служебного расследования.
– А что вы так волнуетесь? Все записывается. Разговор о налогах неприятен? Понимаю. Но давайте перейдем к вашим так называемым бонусам, долгам, кредитам, ипотекам и прочему.
– Я не хочу обсуждать эти темы. Это моя частная жизнь и не имеет отношения к работе в банке. Все цифры бонусов, долгов и ипотек на формулярах раскрыты. Если бы Департаменту комплайенса в этих цифрах было что-то не ясно, они могли бы спросить об этом в рабочем порядке. У них было для этого достаточно времени за годы моей работы. Давайте говорить предметно о моих конкретных нарушениях.
– А мы о них и говорим. Вы же знаете, что ежегодно вы обязаны во внутрибанковских формулярах раскрывать именно эти, как вы выразились, «частные» бонусы, долги, ипотеки.
– Я только что сказала, что они там отражены...
– В ваших формулярах много путаных и противоречивых записей. Вот в одном формуляре вы показываете, что у вас два кредита, а в формуляре следующего