– Торопят… – вздохнул Мяги. – Но это не значит, что мы должны спешить. В спешке можно наделать ошибок. Вообще, какие у тебя основания для обвинения?
– Ты многого не знаешь, – оборвал его коллега. – Сегодня вечером совершено еще одно убийство. Убит православный священник, и убит таким же способом, как профессор Саар и Мария Клинге. Но на этот раз на месте преступления найдена неопровержимая улика! – Сепп продемонстрировал коллеге лупу. – Эта вещь принадлежит господину Старыгину. Он потерял ее рядом с трупом. Не сомневаюсь, что на ней мы найдем его отпечатки пальцев. Я всегда считал, что любой преступник рано или поздно совершает ошибку!..
– Совершает… – как эхо, повторил Мяги и наморщил лоб. – А когда, ты сказал, произошло это убийство?
– Время преступления определено достаточно точно. – Сепп сверился со своими записями. – В двадцать два часа из православной церкви ушли последние прихожане, они видели священника живым. А в двадцать два двадцать приходящая уборщица обнаружила в церкви труп отца Павла…
Услышав о времени убийства, Старыгин попытался заговорить, но инспектор Мяги остановил его жестом.
– Понимаешь, тут одна неувязка имеется… – протянул он. – Если убийство, как ты говоришь, совершено между десятью вечера и двадцатью минутами одиннадцатого, то у господина Старыгина на это время имеется алиби.
– Алиби? – Сепп недоверчиво уставился на коллегу. – Не может быть! Какое алиби?
– Достаточно надежное… – вздохнул Мяги. – В это самое время господин Старыгин ужинал в бывшей монастырской трапезной. Ну, ты знаешь, рядом с доминиканским монастырем.
– Чушь! – выпалил Сепп. – Не может быть! Кто это может подтвердить?
– Я, – инспектор Мяги развел руками. – Дело в том, что мы ужинали вместе. И уверяю тебя – господин Старыгин никуда не выходил и все время был на моих глазах…
– Но как же… но как тогда его лупа оказалась на месте преступления?
– Я вам говорил – на меня напали накануне в церкви Нигулисте, тогда и пропала эта лупа! – смог наконец вклиниться Старыгин в разговор полицейских.
– Я не верю в эту историю! – проговорил Сепп, но на этот раз в его голосе не было прежней убежденности.
– А зря! – Мяги повернулся к двери и громко проговорил: – Свидетельница, войдите!
Дверь кабинета приоткрылась, и в него робко протиснулась невысокая пожилая женщина в круглых старомодных очках и шерстяной шали домашней вязки.
– Тере, – испуганно проговорила женщина, оглядывая присутствующих. – Здравствуйте!
– Представьтесь, свидетельница! – попросил ее инспектор Мяги.
– Анна Тамм… я работаю ночной дежурной в церкви Святого Николая, в Нигулисте…
– Вы кого-нибудь узнаете из присутствующих? – спросил ее Мяги.
– Вот его, – женщина указала на Старыгина. – Вчера вечером я нашла его на полу церкви. Он лежал без чувств в той часовне, где находится «Пляска