– Держу пари, твои слова прольют бальзам на раны убитого парня. Он был бы польщен, если бы только мог тебя услышать. Голографическая, третий этаж.
Ева и сама двинулась наверх, но помедлила, увидев, что судмедэксперт и главный патологоанатом Моррис прибыл на место лично, вместо того чтобы прислать кого-то из своей команды.
Выглядел он хорошо, но это не показатель: Моррис всегда выглядел хорошо. Костюм вот только черный. Не совсем, правда, траурный: мрачность черного цвета несколько оживляли серебряная ленточка, вплетенная в длинную черную косу, и изысканный рисунок галстука. Но Ева отметила, что в последнее время Моррис чаще носит черное, и поняла: так он оплакивает свою погибшую подругу.
Это его жизнь Ева сокрушила однажды весенним утром и теперь знала, что его жизнь уже никогда не будет прежней после страшной потери.
Должно быть, он почувствовал ее взгляд, потому что заговорил, не поворачиваясь, продолжая осмотр тела:
– Такое не каждый день увидишь. Даже в нашей профессии.
– Мои слова повторяешь.
Тут он поднял голову, его экзотическое лицо немного смягчилось улыбкой.
– Но ведь люди часто теряют голову из-за убийства. Когда поступили данные, мне захотелось самому побывать на месте. – Моррис кивком указал на голову. – Судя по разбросу капель и луже крови, похоже, та его часть покинула эту его часть в большой спешке и шлеп…
– Шлеп? – перебила Ева. – Это медицинский термин?
– Разумеется. Оторвалась, покатилась и шлеп. Это чистая случайность, можно сказать, легкая насмешка судьбы, что голова шлепнулась лицом вперед и к двери. Похоже, бедолага умер, так и не узнав, что его голова встала на крыло, но мы заберем все его части, и ту и эту, а уж там посмотрим, что они нам скажут.
– Нужна большая сила, чтобы так чисто снести голову. И нужен чертовски острый клинок.
– Согласен, – кивнул Моррис.
– В подружке пять футов два дюйма весу – не больше ста десяти фунтов в одежде и обуви, ей мышечной массы не хватит. А вот робот смог бы это сделать.
– Смог бы, если бы кто-то изменил и усилил его программу.
– Я пока не нашла никаких намеков на самоубийство, но при сложившихся обстоятельствах было бы логично предположить, что он хотел выйти из игры и решил уйти красиво. Запрограммировал робота. Робот сделал свое дело, избавился от оружия, вновь включил замки. Чувствую, что теория дерьмовая, но отвечает на все вопросы.
– Люди часто совершают необъяснимые поступки, – согласился Моррис. – Именно это делает их такими неотразимыми. Он тут играл?
– Очевидно. Заправил диск в комп, но комп у него отказоустойчивый, с предохранителем от несанкционированного доступа: диск без пароля не вынимается. Все еще там сидит. – Ева указала на панель управления. – Сюда уже идут парни из ОЭС. Может, он вовлек робота в игру, и что-то пошло не так. – Но Ева покачала головой, сунула руки в карманы. – И эта версия не объясняет, как роботу удалось перепрограммировать себя. На пике – ха-ха! – технологии, как сказала Пибоди.