В определённых кругах её нередко называли Екатериной Третьей. Ходили слухи, будто даже существовал план возведения её на престол вместо Александра после его неудач на военном и международном поприще в 1807 году. О ней вообще ходило много слухов…
1 января 1809 года Екатерина Павловна наконец решилась выйти замуж – было объявлено о её помолвке с герцогом Петром Фридрихом Георгом Ольденбургским.
Вот что сообщал своему правительству об этом событии посол Сардинии в Петербурге граф Жозеф де Местр[10]: «Происхождение жениха самое почётное, ибо он, как и император, принадлежит к Голштинскому дому В прочих отношениях брак неравный, но тем не менее благоразумный и достойный великой княжны… что касается принца… он показался мне исполненным здравого смысла и познаний. Он уже обратил на себя внимание в качестве ревельского генерал-губернатора, он всеми силами старается усвоить русский язык… главная его забота – снискать благорасположение своей новой родины… всякая принцесса, семейство которой пользуется страшной дружбой Наполеона, поступает весьма дельно, выходя замуж даже несколько скромнее, чем имела бы право ожидать… её желание заключается в том, чтобы не оставлять своей семьи и милой ей России, ибо принц поселяется здесь и можно представить, какая блестящая судьба ожидает его!»
Брак оказался на редкость удачным. Герцог был добр, спокоен, деликатен, уступчив, к тому же слыл тонким знатоком искусств, что для Екатерины Павловны было немаловажно.
Император назначил принца Ольденбургского генерал-губернатором трёх лучших российских губерний – Тверской, Ярославской и Новгородской.
О причинах этого назначения существуют разные мнения. Одно: Александр хотел уязвить Наполеона, который оккупировал Ольденбург, принадлежащий Георгию Петровичу (так называли в России принца Ольденбургского), и передал в распоряжение принца территорию, многократно превышающую потерянное им герцогство. Поступок вполне в духе Александра Павловича. Но есть и другая версия: император решил отправить сестру подальше от столицы: разговоры о том, что она справилась бы с управлением государством лучше, чем старший брат, не прекращались. Ему об этих разговорах, разумеется, доносили.
Но