В трубке что-то щёлкнуло, и неожиданно Витька услышал одновременно мужские голоса и фоном – короткие гудки. Надо бы перезвонить, хотя и так ясно, что у Олеси занято. Такое уже бывало – однажды, ещё живя в Литве, он болтал с приятелем, и в разговор вклинилась наглая девица, причём без всяких помех. Тогда они долго прикалывались друг над другом, разговаривая втроём. Вообще, Витька удивлялся тому, что, например, слышимость из Англии была гораздо лучше, чем из соседнего московского района…
Сейчас эти мужики не собирались вешать свои трубки, а значит, они не слышали «левых» гудков. Из любопытства Витька прислушался к их беседе:
– … этого не может быть, потому что я сам видел, как всё загрузили, – говорил, явно оправдываясь, бас, – и в аэропорте не могли ничего перепутать. Не первый же раз работаем!
– Дело дерьмо, Бегемот, – отвечал резкий, даже наглый, голос, – ты принял от меня товар, а сам перепутал и отправил Сайленсу пустую тару…
Витька вздрогнул. Уж больно знакомой показалась иностранная фамилия, произнесённая неизвестным. Случайность или нет? Пока Витька напрягался, пытаясь вспомнить, несколько фраз он прослушал.
– … отвечаю за свои слова! Я лично отдал водителю накладную, где было написано «Шереметьево». Перед вылетом был контрольный звонок – товар загружен в самолёт. Моей вины нет – ошибка могла произойти уже в Антверпене. Пусть Сайленс хорошенько проверит…
Витька вспомнил. Антверпен – Бельгия – Зольдер. Гонщик выступал такой, с фамилией Сайленс! Тогда они боролись за Кубок и после того, как Витька разбился, Сайленс и взял его! Но странное совпадение, однако! Оно заинтриговало Витьку, и он решил дослушать беседу двух дельцов до конца, несмотря на мешающие это делать гудки.
– … коробки. На них была буква «Б», это твоя пометка? Он выпотрошил их все – и пусто. Так что товар исчез здесь, Бегемот. К Сайленсу пришло фуфло. И я хочу тебя спросить: где товар?
Тот, кого называли Бегемот, долго молчал. Вообще, забавная кличка, подумал Витька. Остроумная. В отличие от дебильной «Штеф».
– Хорошо, я разберусь, – наконец, неуверенно ответил Бегемот.
– Это несерьёзно. Речь идёт о трёх лимонах, дорогой.
– Что ты хочешь, Мамон? – потерял терпение Бегемот.
– Пока товар не найдётся, это твой долг мне и Сайленсу. Мне в первую очередь, потому что товар мой. К тому же… я точно знаю, что ты присвоил партию себе.
– В таком случае я бы уже слинял, – отпарировал Бегемот.
– Нет, дорогой, – усмехнулся Мамон, – ты не идиот. Твоё бегство было бы прямым доказательством твоей вины. Теперь ты хочешь перевести стрелки на кого-то другого, а самому выйти чистеньким. Я даже уверен, что твой «козлик» уже зреет. Поэтому