Тирания глупости. Юрий Мухин

других способов, могут только пристрелить алчных журналистов? И понял, что механизм-то ведь здесь таков. Компромат может достать только тот, кто близко работает или находится рядом с тем, кого компроматом шантажируют. Шантажист-журналист берет у этого информатора компромат, обещает ему заплатить, а сам продает компромат, как Ю. Пелехова, объекту шантажа, после чего все деньги кладет в свой вонючий карман, а добытчику компромата грозит, что если тот не отстанет от него с требованием денег, то он расскажет, откуда у него этот компромат, и тогда информатору будет очень плохо. Конечно, тут на какого информатора нападешь, тут и журналисту может не поздоровиться от «диких людей». Думаю, Токарева своей шкурой это чувствует, этого боится и поэтому с такой ненавистью о «диких людях» пишет.

      Но в целом вот такие эпизоды и заставляют меня считать, что деньги и на «Стрингер», и себе в вонючий карман Токарева зарабатывала шантажом и вымогательством, полагаю, что именно это она деликатно называет «принципом адвокатуры» и «временными союзами».

      О способностях расследовать

      Теперь вернемся к теме никчемности журналистской братии как таковой. В упомянутом интервью Токарева гордо сообщает о себе следующее:

      «Расследовательский жанр – это такой вид журналистики, который прямо противоположен пропаганде и агитации, то есть лобовым атакам на человеческую психику. Расследовать – значит задаваться вопросами: как было на самом деле? Это значит участвовать в событиях. Жанр расследований в России не прижился. Все ежедневные газеты позиционируют себя как информационные издания.

      И информация у всех – из одних и тех же источников. Поэтому – все обзоры печати на радио и ТВ начинаются со слов: "Сегодня все газеты написали про визит…" Не важно, про что – главное, что все как один про одно и то же. "Stringer" всегда пишет про другое.

      Я люблю, когда расследование пишется от первого лица, от "я". Девиз расследования: "Проник, добыл и вернулся живым!" Это девиз Stringera, человека, для которого в работе всегда есть азарт. Иногда опасный для жизни. Надо думать, надо знать, где и у кого добыть информацию, и надо иметь мужество писать от первого лица. Сейчас ни в одной газете не осталось ни одного отдела расследований, а десять лет назад такие отделы были в каждом издании.

      Почему я стала заниматься этой работой? У меня такой склад ума. Я люблю докопаться до истины. Хотя все чаще я задумываюсь над тем, стоит ли разрушать мифы, не лучше ли создавать новые»?

      Как видите, Токарева тут же, как говорится, не отходя от кассы, создала о себе миф не просто как о журналистке, а как о человеке с особым складом ума, гораздо более мощным, чем у других журналистов, в связи с чем она чуть ли не единственная в России способна заниматься расследованиями. Причем у нее действительно такой склад ума, что она действительно сама в этот миф верит.

      Да и как же ей не поверить, если она несколько лет была главным редактором «Стрингера»?

      Однако давайте и мы по примеру Токаревой зададимся