Я поговорю с ним после урока.
Я подхожу к своему компьютеру, настраиваясь на сегодняшнее задание. Бросив вещи на стол, я поднимаю тяжелый сборник инструкций по программированию. На моем, на первой странице, почерком, безошибочно соответствующем жестким буквам на доске, написано:
НЕ ИНТЕРЕСУЕТ
Что ж, надо полагать, Брендан получил записку. Я чувствую, как горят щеки. Поднимая взгляд от сборника к его месту перед доской, я ожидаю, когда Брендан посмотрит на меня в ответ. Вместо этого он продолжает целеустремленно работать на компьютере.
Он дал мне все причины оставить его в покое. Понять намек.
Однако я приступила к этому проекту с одним намерением. Если я сдамся, то не заслужу его прощения, и не заслужу Эндрю.
Поэтому я не сдамся.
Вернувшись домой, я вытираю кроссовки о коврик перед дверью. На коврике перед дверью написано «Намасте в постели». Я закатываю глаза каждый раз, когда читаю эту идиотскую надпись. Сегодня я намеренно вытираю грязь с обуви о слово «постель».
У меня ужасное настроение, все благодаря Брендану. Даже то, что я заняла второе место в сегодняшнем забеге, не могло вытеснить из моей головы резкую реакцию Би-Би. Редко так случается, что бег не отвлекает меня от того, что меня беспокоит. Мне нравится четкая и определенная цель забега. Ты вкладываешь время и усилия, и в итоге выигрываешь. В сегодняшнем забеге на три мили по Руньон Каньон я побила свой личный рекорд и закончила меньше, чем за восемнадцать минут; хотя честно говоря, я ожидала, что побью личный рекорд. Мы тренируемся каждый будний день, с трех до четырех тридцати, и каждый день на этой неделе я пробегала дистанцию точно по расписанию. Сегодня начинается сезон соревнований, и я хочу уменьшать свое время в каждом из еженедельных забегов.
Я отпираю и пинком распахиваю входную дверь, затем стягиваю кроссовки, чтобы проверить источник боли в большом пальце. Как выясняется, из него снова идет кровь, пропитывая носок. Нужно найти пластырь…
– Кэмерон! Привет!
Я резко роняю окровавленный кроссовок, поднимаю глаза и понимаю, что я не одна в гостиной. Деб, мама Эндрю, смотрит на меня с дивана. А я тут стою и провожу медосмотр собственной ноги, которая могла бы сыграть гостевую роль в «Анатомии Грей»[10]. Я заливаюсь не самым красивым оттенком розового.
На дворе вечер понедельника. Конечно же, вечер понедельника.
Мама что-то мешает на плите, а Эндрю маячит возле стойки. Обычно перед ним был бы открытый учебник, но сегодня я вижу у него в руке ключи.
Не могу поверить, что я забыла, что он сегодня придет. Я так сосредоточилась на том, чтобы произвести на Эндрю впечатление, что умудрилась забыть про… Эндрю. Я бы не забыла, если бы у меня в голове не кружился миллиард планов, касающихся Пейдж, Брендана и всего остального.
– Эндрю, – говорит моя мама, – ты правда не можешь остаться на ужин?
Я