Во время короткой разминки работали не только мышцы и связки, но и мозг Петра. Подкорка помимо его воли или команды просчитывала противника. Впечатляющие габариты: бугры мускулов выпирают из-под майки, спина – хоть рожь цепом молоти, столбы крепких ног. Вес раза в полтора побольше, чем у Петра; ростом – на голову выше. Даже Винт, не говоря уже о Коляне с Моней, смотрелся рядом с шефом некрупным пацаном.
Каким видом боя обладает Бурый-Бурнаш, также оставалось загадкой. Такое тело под стать сумоисту или тяжеловесу классику, хотя не исключается и бокс, и рукопашный бой. Движения его не выдают явных признаков принадлежности к определенному стилю борьбы. Но для такого мощного сложения, если еще прибавить выносливость и умение держать удар, техника иногда и не важна.
Вывод из наблюдений был невеселый, но не пессимистичный: следует осторожно ввязаться в схватку, не допуская противника в ближний бой. Аккуратно провести разведку, делая ставку на подвижность, а потом… А потом видно будет! Сколь ни силен и крепок дуб, топор профессионала-дровосека завалит и исполина. Слова про дуб и дровосека сами собой нарисовались в мозгу Петра. Ему оставалось лишь принять их на веру и положиться на заложенные в нем знания и умения, о которых он в полной мере не ведал и даже не догадывался.
Бурнаш, выждав, когда Петр закончит разминку, шагнул навстречу. На лице авторитета читалась уверенность в своих силах и некая затаенная усмешка. Огромные руки-лапищи, полусогнутые в локтях, были готовы схватить, сжать, разорвать непокорного.
Неожиданно для себя – импульс мозга дал команду помимо его воли – Петр шагнул навстречу и, вместо того чтобы уходить, лавировать, проводить разведку, двинул вперед свои ладони, встретившиеся с ладонями Бурнаша. Их пальцы сплелись в крепком замке. Скрытая усмешка на лице авторитета проявилась, превратившись в пренебрежительную улыбку. Дичь по своей воле забралась в капкан, который сейчас захлопнется и сломает ей хребет.
– Потанцуем, малыш! – торжественно объявил Бурнаш, и его губы расплылись еще шире.
– Потанцуем, – спокойно согласился Петр, чем вызвал недовольство партнера, мгновенно стеревшее улыбку с лица.
Глаза Бурнаша зло сверкнули. Не привык он к столь вольной реакции людей, удостаивающихся его внимания.
Бурнаш поудобнее перехватил и стал медленно сжимать пальцы, сдавливая утонувшие в его широких ладонях руки хиляка-соперника. Он, видимо, скоро ожидал отчаянного крика боли и корчи упавшего на колени тела. Однако неожиданно и совсем непривычно человек-гора почувствовал, что кисти противника вовсе не поддаются, не хрустят, и суставы не гнутся от его стальной хватки.
Рука «психа» словно окаменела, застыв бетонным монолитом.
Да каким там бетонным – еще в юности Паша Бурлаков ударом кулака отламывал куски от плиты перекрытия и крошил их пальцами на мелкие