Конечно, можно начать иначе и показать Землю в иллюминаторе. Картинку огромного глобуса, вращающегося под тобой. И с Жаном комментировать виды Земли, тогда урок выйдет естественным. Жан, конечно, станет путаться, а она его ненавязчиво поправлять.
Или лучше сначала показать интерьер под необычным ракурсом – «Глазами мухи», и начать: «Я не учительница Софи Эдери. Я – муха. Вы мне не верите? Предлагаю, посидеть со мною на потолке». Человек привыкает к месту, к квартире, к классу. Мы входим в дверь, и видим привычное – стулья, столы. Но здесь я, как муха, могу сидеть «вверх ногами» на потолке. Давайте со мной взлетим на потолок.
Перед вами отсек космического корабля, превращённый в классную комнату… Небольшая доска, на ней пишет сейчас мой единственный ученик. Он сидит на диване, набитом электроникой. На Земле мы все привязаны к полу, а здесь я, как ведьма, взлетаю над учеником. Смотрите, Жан подо мной.
Нет, может не стоит с трюков, не хочется начинать с придуманного, как это сделал Армстронг, лучше с естественного гагаринского: «Поехали».
Итак… «Я – учительница Софи Эдери. Я волнуюсь, начиная урок. Наш корабль напоминает мне большое животное: он урчит, щелкает, шипит. Прислушайтесь. Слышите? Новый звук, и нам не безразлично – какой он? Ведь корабль – наш мир, наш обитаемый островок в безбрежности космоса. А рядом будут также естественные: кувыркающийся Жан и хмурящийся Сергей».
Сергей усилием воли сдерживал себя. Вот он нажмёт «Выключение СКДУ8», слабым матовым светом вспыхнет клавиша. Двигатель, хрюкнув, выключится и наступит тишина.
Он протянул уже руку, и в это время ногами вперёд в СА въехала Софи.
– Постой, Софи. Погоди.
Его протянутая рука развернула её. Ноги её упёрлись в пульт, и тотчас вспыхнули клавиши нажатых команд. Восклицать было некогда, как и возмущаться. Он грубо схватил её и вытолкнул в люк. Взглянул на табло, а лучше бы не смотреть: импульс огромен. Ничего себе. Хорошенькая история. Куда теперь их занесёт?
Он выключил всё, прикрыл люк и задумался. На операторском языке Сергей совершал теперь мысленно «разбор полёта». Орбита низка, – сказали с Земли, – возможен срыв. Что это означало? Корабль касался эфемерных невидимых слоёв, но не замедлял, а ускорял свой бег, и так, ускоряясь и ускоряясь, в конце концов должен был превратиться в болид.
Вся его колоссальная энергия, вся работа, затраченная на выведение, превратятся в тепло, и корабль огненным шаром устремится к Земле, но достигнет её разве что грудой оплавленных частей. Вот почему он немедля включил программу манёвра. Всё выходило, «как учили». Он проверил построенную ориентацию: «На разгон». Двигатель заработал, однако не выключился, и именно в этот момент появилась Софи. По правилу «падающего бутерброда», она оказалась между Сергеем и пультом. Но почему двигатель не выключился? Во всяком случае орбита стала выше, и они не падают.
С Софи было бесполезно разговаривать. Она продолжала кувыркаться с Жаном в