И, естественно, Лера и не собиралась изображать из себя радушную хозяйку. Когда Дмитрий поднялся на её этаж, она встретила его на пороге, состроив самый недовольный вид из всех возможных.
– Вообще-то я была в ванной, когда ты приехал, – пробурчала она. – Мог бы и позвонить заранее, чтобы я привела себя в порядок…
Дмитрий изо всех сил старался сохранить бесстрастный вид. Лера была одета в длинный шёлковый халат, который, как ему было известно, использовался только на случай таких вот внезапных гостей. Её светлые волосы были уложены в замысловатую причёску, а лицо было так густо вымазано косметикой, что не было видно морщин, которые, Дмитрий точно знал, у неё были. Выглядело жутковато.
– Извини, но мне нужны истории болезни, – бесстрастно сказал Дмитрий. – А ещё у меня телефон разрядился, не смог позвонить. Извини.
Лера кивнула, её лицо смягчилось. Это выглядело так неестественно, что даже захотелось коснуться её – убедиться, а не робот ли она.
– Проходи, – сказала она и шагнула в сторону. – В кабинет, я сейчас всё принесу туда.
Пройдя мимо Леры, Дмитрий невольно задел её плечом. Она тут же затаила дыхание и закатила глаза. Дмитрий мысленно выругался. Кажется, это будет одна из самых мучительных встреч за всё время их знакомства. Оставалось надеяться, что это будет ненадолго.
Проходя по коридору, Дмитрий машинально отмечал, как здесь всё изменилось. Появились новые статуэтки на полу, новые картины на стенах. Мельком заглянув в гостиную, Дмитрий увидел, что там появился рояль. Спрашивать, зачем он нужен женщине, на ухо которой медведь не просто наступил – беспощадно потоптался – не хотелось. Как не хотелось даже думать о том, куда подевались книги из гостиной – раньше они принадлежали дочери Леры.
А вот кабинет, принадлежавший когда-то её первому мужу, Роману, совершенно не изменился, и Дмитрий был уверен, что Лера сюда даже не заходила. Всё по-прежнему лежало на своих местах, как и тринадцать лет назад: ежедневник на огромном письменном столе, библиотека вдоль правой стены, награды и сертификаты – по левую руку. Даже занавески на окнах, кажется, не менялись, но Дмитрий знал точно – Лера держала два одинаковых комплекта, а горничная меняла их по мере необходимости.
Переступив порог, Дмитрий невольно застыл. Он бывал в этом просторном помещении ещё подростком, когда его отец приходил сюда и приводил сына с собой. Роман Николаевич сидел за столом, курил крепкие сигареты, стряхивая пепел в странную коричневую пепельницу в виде камней, на которых восседал краб – да-да, вот в эту, с подписью «Крым», стоявшую на углу стола – улыбался, откашливался и обязательно говорил что-то ободряющее. «Ну что, Валерьич, учись хорошо. Пойдёшь в мою больницу работать…».