В 1955 году ни Хрущев, ни многие из его коллег в ЦК КПСС действительно не имели представления о масштабах репрессий, но уже было ясно, что в данном вопросе следовало разобраться. Для этого была создана специальная комиссия при ЦК КПСС, которая должна была подготовить доклад с рекомендациями. Хотя задачи комиссии состояли в изучении многих аспектов террора сталинских времен, она была, без сомнения, предназначена прежде всего для того, чтобы представить всю картину репрессий в более или менее смягченном свете, чтобы, выделив и оправдав неизбежный и необходимый террор против внешних и внутренних врагов ленинской партии, осудить злоупотребления, которые коснулись и здоровой части партии. Именно поэтому состав комиссии был весьма умеренный и ее председателем стал П. Н. Поспелов, по существу, типичный сталинист и бывший председатель комиссии по составлению биографии И. Сталина. Весьма консервативный историк партии, доверенное лицо Сталина, участник многих актов массовых репрессий тридцатых годов (обосновывавший их с теоретической точки зрения, тесно связанной с практическими решениями), Поспелов был столь же неподходящим автором доклада о злоупотреблениях террором при Сталине, сколь он был неподходящим автором его биографии и истории партии.
Комиссия Поспелова, безусловно, готовила доклад для внутреннего использования в Президиуме ЦК КПСС, и именно поэтому он не мог скрыть множества незаконных расправ Сталина с известными партийными лидерами (Чубарь, Косиор, Постышев, Якир, Тухачевский и многие другие), бывшими членами сталинского Политбюро, членами пленумов ЦК ВКП(б), делегатами партийных съездов, секретарями обкомов и горкомов, работниками Исполкома Интернационала. Доклад комиссии просто не мог утаить этих актов произвола, так как они были хорошо известны членам ЦК КПСС, и в 1955 году именно судьба этих «верных ленинцев» в первую очередь была предметом расследования для Хрущева и его сторонников, ведь они понимали, что и сами всегда были под угрозой подобной расправы. Вопрос, таким образом, касался не реабилитации всех жертв сталинского террора, а судьбы «основного ленинского ядра» партии при Сталине, к которому Хрущев, Булганин, Микоян, Молотов, Ворошилов и Маленков относили самих себя и из которого были явно исключены Бухарин, Рыков, Зиновьев, Каменев, Троцкий и все другие участники открытых легальных оппозиций полудемократического периода в истории партии. А тем более не стоял вопрос о судьбе «буржуазной» интеллигенции, репрессированной в конце двадцатых годов, о судьбе «кулаков» и других «враждебных» социализму классов, да и просто миллионов осужденных в порядке плана невинных рядовых граждан.
Но и в этой ограниченной